Большинство чаек не утруждает себя изучением чего-то большего, чем элементарные основы полета. Отлететь от берега на кормежку и вернуться — этого вполне достаточно. Ведь для большинства имеет значение не полет, но только лишь еда. Но для Чайки по имени Джонатан Ливингстон важен был полет. А еда — это так… Потому что больше всего на свете Джонатан любил летать.
«Совершенство не знает предела.»
Мы вправе лететь, куда хотим, и быть такими, какими мы созданы.
Всё наше тело, от кончика одного крыла до кончика другого, - говаривал Джонатан, - есть не что иное, как сама ваша мысль - в виде, доступным зрению. Разорвите цепи, сковывающие вашу мысль, и вы разорвёте цепи, которыми скованно ваше тело...
Джонатан понял, почему так коротка жизнь чаек: ее съедает скука, страх и злоба, но он забыл о скуке, страхе и злобе и прожил долгую счастливую жизнь.
Почему самое трудное на свете дело — убедить свободного в том, что он свободен и что он вполне способен сам себе это доказать, стоит лишь потратить немного времени на тренировку?
Пойми, что́ ты больше всего на свете хотел бы делать, - и делай.
Ошибок не бывает. События, которые мы притягиваем в нашу жизнь, какими бы неприятными для нас они ни были, необходимы для того, чтобы мы научились тому, чему должны научиться. Каким бы ни был наш последующий шаг, он нужен для того, чтобы достичь того места, куда мы выбрали путь.
Каждый поворот, которого ты боишься, — лишь пустота, которая прикидывается неодолимой преисподней.
...всегда можно было научиться летать, Нужно было только захотеть.
Разбейте цепи, сковывающие вашу мысль, и вы разобьете цепи, сковывающие ваше тело...
Но скорость – это мощь, скорость – это радость, скорость – это незамутненная красота.
Ты можешь уметь что угодно, пока ты не докажешь это — ты не умеешь ничего!
Не приходи в уныние при расставании. Прощание необходимо для того, чтобы вы встретились вновь. А новая встреча, спустя мгновение или многие жизни, несомненна для тех, кто является друзьями.
Не верь глазам своим! Они видят только преграды. Смотреть — значит понимать, осознай то, что уже знаешь, и ты научишься летать.
Смысл жизни в том, чтобы достигнуть совершенства и рассказать об этом другим.
Ты не должен бороться за то, чтобы жить так, как тебя хочется. Живи так, как хочешь, и плати за это требуемую цену, какой бы она ни была.
Ты не должен любить обезумевшую стаю птиц! Ты вовсе не должен воздавать любовью на ненависть и злобу. Ты должен тренироваться и видеть истинно добрую чайку в каждой из этих птиц и помочь им увидеть ту же чайку в них самих. Вот что я называю любовью.
«Цена непонимания, — подумал он. — Тебя называют дьяволом или Богом».
— Существует только один истинный закон — тот, который помогает стать свободным, сказал Джонатан. — Другого нет.
Когда знаешь, что делаешь, всегда получается.
... любая цифра — это предел, а совершенство не знает предела.
Небеса — это не место и не время. Небеса — это достижение совершенства.
... мы выбираем следующий мир в согласии с тем, чему мы научились в этом. Если мы не научились ничему, следующий мир окажется таким же, как этот, и нам придется снова преодолевать те же преграды с теми же свинцовыми гирями на лапах.
Мы переходим из одного мира в другой, почти такой же, и тут же забываем, откуда мы пришли, нам все равно, куда нас ведут, нам важно только то, что происходит сию минуту. Ты представляешь, сколько жизней мы должны прожить, прежде чем у нас появится первая смутная догадка, что жизнь не исчерпывается едой, борьбой и властью в Стае. Тысячи жизней, Джон, десять тысяч! А потом еще сто жизней, прежде чем мы начинаем понимать, что существует нечто, называемое совершенством, и еще сто, пока мы убеждаемся: смысл жизни в том, чтобы достигнуть совершенства и рассказать об этом другим.
Серая скука, и страх, и злоба – вот причины того, что жизнь столь коротка.