"Академия темных властелинов" – фантастический роман Надежды Мамаевой, жанр героическое фэнтези, попаданцы, юмористическое фэнтези. Ты сумела переубедить саму госпожу Смерть, и она дала тебе второй шанс, пусть и в новом мире, в ином теле. Думаешь, на этом твои беды закончились? Как бы не так. Оказаться без гроша за душой, когда по пятам идут родственнички, желающие упрятать тебя в сумасшедший дом, – то еще счастье. А довеском к нему – знакомство с безжалостным главой внешней разведки,...
С годами женщины не становятся старше, они становятся опаснее в ответах и коварнее в вопросах.
— Рей, а у тебя самой хоть капля совести есть? — Есть. Тебе накапать? — не осталась в долгу я.
«С изюминкой должны быть кексы, с загадкой — кроссворды, а женщины — с мозгами, чтобы вовремя думать и действовать».
– Так ты и не спрашивал, останусь ли я, – начала в отместку. – А при отсутствии альтернатив…
Дэн нахмурился и все же, поддавшись на провокацию, посерьезнел и спросил:
– Хорошо… Рей, ты не желаешь остаться?
– Остаться в девках, в дураках, друзьями или до утра?
Красивая женщина способна строить глазки даже ножками, а умная – еще и контузить интеллектом.
И пусть на голове старика Робурина не сиял венец, а руки не сжимали скипетра и державы, это все же был правитель. Монарх по духу. А атрибуты… Сияние короны заменяла лысина, отполированная, блестевшая, подобно зеркалу, в которое ударил луч софита. Ладонь старого судьи согревала бокал с коньяком. Трость рядом с подлокотником кресла выглядела не как отгламуренный собрат батога, а скорее как безделица и дань моде.
На пороге стояла эффектная брюнетка. Она чуть капризно оттопырила губу. Чтобы так показывать свое негодование, нужно часами репетировать у зеркала, тренируя мышцы лица, дабы выражение получалось милым, а не отталкивающим.
– Приятно познакомиться.
– Не спешите с выводами, – честно предупредила я.
опыт должен помогать женщине выйти замуж, а мужчине – остаться холостым
В первые мгновения я почувствовала неловкость, но, руководствуясь принципом «глупая стеснительность еще никогда никому не помогала», отринула смущение.
– А ведешь себя так, словно именно что на архитектора выучилась…
– Это еще почему? – не выдержала я.
– Потому как строишь тут и строишь из себя девочку.
Серые тени расплескались по кровати, по шкафу, любовницами прижались к лицу Вердэна, резче очертив то, что сглаживал свет дня.
«А вот не надо держать меня за дурочку и кипятить мне мозг, иначе ошпарю язвительностью».
Хороший бухгалтер может найти недостачу даже в запятой и сделать так, чтобы бюджет был лично ему должен.
«Умными советами разбрасываются только дураки»
Запомни, девочка, – снисходительно хмыкнула владелица, – если мужчина после ночи с женщиной несется сломя голову, опаздывая, значит, эта самая ночь удалась. А вот если он тайком, крадучись, пытается на заре смыться в окно, пока дама не проснулась… то тут уж надо думать о том, что утреннее разочарование победило вечерние ожидания.
Это в юном возрасте внешность крайне важна. Когда же обнаруживаешь у себя утром первые морщинки, первые седые волосы, а весы неумолимо показывают, что хоть вес тощей коровы и упитанной газели примерно равен, но ты-то понимаешь, что цифры чем точнее, тем больше врут… Вот тогда-то ты учишься мириться с мыслью, что нет ничего вечного, в том числе и юной красоты, подаренной природой.
Опыт должен помогать женщине выйти замуж, а мужчине – остаться холостым.
Жизнь тут бурлила, била ключом. Причем разводным и сразу по барабанным перепонкам.
Вторгаться в приватность, — вспомнила я мудреное выражение начала прошлого века, — и читать чужие мысли без позволения — все равно что лазить по помойке и обижаться, что там отбросы, а не изысканные яства.
В животе заурчало, напоминая извечную истину: любовь может и приходить, и уходить, а кушать будет хотеться всегда.
Самая лучшая женская самооборона – это быстрые и длинные ноги, которыми надо шустро передвигать в противоположном от нападающего направлении.
«Любопытство — не порок, а способ самообразования»
А то у некоторых этот самый рот — как корзина с протухшими яйцами, что не слово — то амбре.
— Наглость — второе счастье и порой — первое спасение.