Чего не сделаешь, чтобы избежать брака со старым властолюбцем Регентом и гражданской войны в стране! Сбежав из дворца, юная принцесса Драконьей Империи отправляется в паломничество к таинственному озеру Полумесяца, дающему драконам их Силу. И пусть поначалу Бель кажется, что очень глупо идти к зачарованному озеру пешком, если туда можно по-быстрому добраться телепортом и зачерпнуть драконьей Силы, так необходимой для защиты. Но так ли уж нелепы условия древнего обряда? Может быть, важна не...
«Предела нет. Пределы себе ставишь ты сама»
— Вы с Шоном похожи. Оба психи, — хихикнул Ти. — Выходи за него замуж — будете, взявшись за руки, бродить по Луне. — А вот и выйду! — обиделась я. — Буду с его вороном в шахматы играть! — И передала Ти картину черного ворона и белой кобылы, сидящих за шахматной доской. На Луне.
— Когда три единорога и три дракона сольются в одно, вновь взойдет над горизонтом звезда древних народов и убывающая магия снова наполнит мир. — Голос Повелителя был звучен. — У нас на четверых три единорога, два с половиной дракона и один ворон. Вряд ли это подходит? — хихикнула я.
От несоблюдения техники безопасности люди не только умирают, но и рождаются.
Был у нас во дворце один художник, который раз в неделю влюблялся в новую даму. И каждый раз насмерть. Поскольку на создание хорошего портрета нужно времени больше, чем семь дней, его мастерская была завалена незаконченными полотнами. Под конец лорду Регенту это надоело, и он его выгнал. В этом случае я была на стороне дяди: если ты называешься профессионалом — изволь доводить работу до конца.
За время пути наша любовь поднялась на какой-то новый уровень — не просто тяга друг к другу или жажда обладания, а пронзительная нежность и взаимопонимание не только без слов, но даже без мыслей. Ти стал моим дыханием и моей жизнью. Когда мы соединимся физически, это будет всего лишь констатацией того, что давно произошло с нашими сердцами и душами.
— Ти, а давай станем гномами? — предложила я. — Представляешь, набредет кто-нибудь с утра на полянку, а там, в обнимку, спят два бородатых гнома. Вот что он подумает? — Что?! — Ти сморщил нос и громко засмеялся. — Гномосексуализм это, вот что!
Правда, поданная в нужном ракурсе, способна запутать не хуже любой лжи.
— Сгинь, глюк белобрысый! — Разлепив веки, я уставилась в глаза подозрительно ласково глядящего на меня Ардена. — Доброе утро, Бель! Иногда у тебя очень странный лексикон для принцессы. — Аа-а… Ти мне уже говорил. Так он сам захотел, чтобы я читала на улице мысли всех встречных и поперечных. Вот теперь я такая… начитанная.