Она может обернуться прекрасной женщиной, а может и шустрой ящеркой, она хранит в своих каменных чертогах невиданные красоты, может поведать мастеру все секреты мастерства. Она хранительница Уральских гор — Хозяйка Медной Горы.
Но вся красота гор не заменит ей человеческого тепла и любви.
Хоть она и тайна сила, а все-таки девка. Ну, а он парень – ему, значит, и стыдно перед девкой обробеть.
Надзиратель рудничный, – тоже собака не последняя...
Куда она идёт — всё ей открыто.
Говорили, что это Хозяйка огневалась за столбы-то, что их в церкву поставили. А ей это вовсе ни к чему.
Вдруг из самой серединки вынырнула девчоночка махонька. Вроде кукленки, а живая. Волосенки рыженькие, сарафанчик голубенький и в руке платочек, тоже сголуба.
Больше ее так и не видали, да и Серебряное копытце тоже не показался. Потешил раз, — и будет.
Как дедушко Нефед умер, так малоручков уголь в первых стал. Тоже его отдельно в сараях ссыпали. Прямо сказать, мастер в своем деле был.
А одежа и верно такая, что другой на свете не найдешь. Из шелкового, слышь-ко, малахиту платье. Сорт такой бывает. Камень, а на глаз как шелк, хоть рукой погладить.
- Ты что же, Степан Петрович, на девичью красу даром глаза пялишь? За погляд-то ведь деньги берут.
чужое охаять мудрости немного надо, а свое придумать — не одну ночку с боку на бок повертишься
От стариков он, вишь, слыхал, что Хозяйка эта — малахитница-то — любит над человеком мудровать.
-- Молодец, — говорит, — Степанушко. За приказчика тебя похвалила, а за это вдвое похвалю. Не обзарился ты на мои богатства, не променял свою Настеньку на каменну девку.
Тоже ведь сказы не зря придуманы. Иные — в покор, иные в наученье, а есть и такие, что вместо фонарика впереди.