Казалось бы, все трудности позади: Арлион Этари лишился магических сил, Корделия вышла замуж за любимого, месть настигла предавших ее родственников… Но история еще не окончена, ведь у нее остался могущественный враг, который пойдет на все, чтобы уничтожить новоиспеченную королеву Вереантера. Он не учел только, что Корделия не станет безропотно ждать своей участи, а будет бороться за свое счастье, свою любовь и свободу. К тому же теперь у нее появился таинственный союзник…
- Тогда давайте приступать к инсценировке. - Грейсон вздохнул. - Давно я по физиономии не получал…
- Дитя мое, идем, - строго обратилась я к Оттилии. - Сейчас время молитвы. Господа, вы к нам не присоединитесь?..
Господа немедленно отказались, горячо заверив нас, что помолились всем богам по очереди перед приездом сюда, и мы с вампиршей покинули гостиную.
- Однако очень многих они уже не уберегли, - не удержавшись, ехидно вставил Генри, который к середине фразы успел прийти в себя, но я не растерялась:
- Значит, недостаточно чисты духом и помыслом были те несчастные! Но я помолюсь за них, уповая на то, что очистятся мысли их, и обретут они мир в душе своей…
- Леди Эртано, я прошу извинить нас за это вторжение, но обстоятельства вынуждают. В последние месяцы в окрестностях неспокойно, орудует шайка разбойников, называющих себя "Воронами". Не видели ли вы или, - тут он слегка повернулся в нашу сторону, - ваши гости…
Эх, а вот это он зря сказал, злорадно подумала я, набрала воздуха в грудь и выпалила:
- Ах, сэр, боги решили испытать нас, детей своих, на прочность, проверить нашу силу духа и послали нам это испытание. Но они милостивы, и мы должны оставаться стойкими, и тогда вознаграждены все будем сполна… - Я повернулась к Оттилии. - С божественной помощью, надеюсь, мы доберемся до имения ваших батюшки и матушки целыми и невредимыми, ведь боги видят, кто им предан, и уберегут их от нечистых помыслов злодеев…
- Вы очень добры, сэр, да, очень добры. Божественной помощью леди Дэвис стало лучше, намного лучше, но до полного выздоровления ей далеко. Ах, она такая болезненная девушка, она так страдала! Но помни, дитя мое, что все твои страдания ниспосланы свыше, и молитвы и вера помогут тебе их вынести. Ведь на все воля богов, дитя мое, и их пути неисповедимы, сэр, вы согласны?
Позабыв о своей вампирской сдержанности, Нарцисса и Оттилия после этой сбивчивой скороговорки уставились на меня во все глаза, не ожидая подобного потока благочестия, но, к счастью, вампиров он удивил не меньше, и лиц обеих женщин они не заметили.
- Мм… Да, сестра, вы совершенно правы, - поспешил заверить меня Генри, рассудив, что связываться с религиозной фанатичкой смысла нет, и торопливо повернулся к Нарциссе, которая успела убрать с лица ошарашенное выражение.
- Расслабились все, ребята! Мне тут, пока я ехал по Вереантеру, все уши прожужжали о разбойничьей шайке, которая совершенно наглым образом грабит местное дворянство и никого не боится, и я уж надеялся увидеть что-то поистине непобедимое, а тут такое разочарование… Эркхард, Фростиэль, вы мне лучше в ближайшее время на глаза вообще не попадайтесь и не вздумайте никому рассказывать, что вы мои ученики. Гарт, тебя это тоже касается, с твоими-то способностями!.. Один Люций молодец. Держишь себя в форме, хвалю.
- Мать моя женщина… - раздался сиплый голос откуда-то сбоку, и мы, повернувшись, обнаружили, что это пришел в себя Эр. Гарт держался одной рукой за горло, потирая его, но сам изумленно таращился на мастера, не веря собственным глазам.
- М-да, - оценивающе изрек Грейсон. Затем на наших глазах из кустов вылез Фрост, вернувший себе меч, но на полпути он резко остановился и уставился на Грейсона так же, как остальные. Затем побледнел и сделал некое движение, словно хотел вернуться обратно в кусты.
- Действительно, Корделия, - фыркнул голос под капюшоном, и на этот раз прозвучавшие в нем ироничные интонации показались мне невероятно знакомыми. - Неужели нужно сначала разоружить и сунуть в сугроб и тебя, чтобы ты наконец-то меня узнала?
С этими словами эльф убрал мечи за спину, а затем сдернул капюшон, и я со смесью изумления и какого-то странного веселья увидела перед собой… Грейсона.
1 Вид у архивампира был уставший, и я хотела было вылезти из-под одеяла и подбежать к нему, но в последний момент внезапно остановилась. Что-то было не так. Помимо усталости на лице Адриана можно было разглядеть какую-то отчужденность, и шестым чувством я ощутила, что произошло что-то плохое. Что эта отчужденность была направлена на... меня.-- Удалось разобраться с Ферманой? -- осторожно спросила я. -- Вы из-за нее столько времени сейчас совещались?-- С Ферманой по-прежнему непонятно, но не в этом дело, -- только в этот момент я заметила у него в руке распечатанный конверт. Я уже хотела задать следующий вопрос, но тут он без какого-либо перехода спросил. -- Корделия, как Арлиону удалось сбежать из дворца в Дионе?
2 В комнате повисла звенящая тишина, которая показалась мне по-настоящему оглушительной. Благодаря тому, что почти всю свою жизнь я провела в высшем обществе, в котором без лицемерия было бы не выжить, я умела владеть собой и выкручиваться из неприятных ситуаций. Я могла бы сейчас изобразить недоумение, злость, растерянность... Но не смогла. Адриан продолжал смотреть мне в глаза -- в неярком свете магических светильников его взгляд показался мне особенно пронзительным -- и у меня язык не повернулся солгать. Вместо этого я продолжала молчать, упуская шанс на спасение, и он сразу всё понял.-- Откуда ты узнал? -- выдавила я, чтобы хоть как-то нарушить эту тишину.
3 Не сдвинувшись с места, Адриан протянул мне конверт, и я поднялась с кровати, подошла к архивампиру и взяла белый прямоугольник. Конверт был скреплен воском, но оттиск на нем отсутствовал, а лист бумаги внутри -- не подписан. Само письмо представляло из себя небольшую записку, где лаконично сообщалось, что во время штурма дворца в Дионе я по собственной воле позволила архимагу Арлиону Этари скрыться от правосудия, а в качестве доказательства предлагалось спросить лично меня. Первая мысль, которая меня посетила, была "Кто об этом узнал?". Кому удалось подслушать наш с Арлионом разгвор, и кто видел, как я дала архимагу спокойно уйти через потайной ход? Кто изучил мой характер настолько хорошо, что понял, что я не смогу во второй раз соврать Адриану?!
4 -- Зачем? -- сухой, как будто незнакомый голос напугал меня еще больше, и я, оторвавшись от злосчастной записки, перевела взгляд на архивампира. На вид тот оставался спокойным -- его лицо не выражало никаких эмоций -- но я знала его уже достаточно хорошо, чтобы знать, что это лишь маска, и мне было страшно представить, что же под ней скрывалось.-- Я должна была это сделать, -- сквозь зубы сказала я, прекрасно понимая, каким жалким может показаться такой ответ. Что ж, кажется, мы наконец-то подошли к вопросу, который беспокоил меня все эти две недели.-- Из родственных чувств? -- иронично осведомился Адриан прежде, чем я успела придумать, как бы мне перевести разговор на бывшего советника его отца, который спровоцировал начало Кровавой войны, и которому и собрался мстить Арлион. -- Ты с ума сошла?
5 -- Арлион лишился сил! Он больше не архимаг и лично тебе вреда причинить уже не сможет! -- в данном споре это был мой главный аргумент, который почему-то сейчас прозвучал на редкость неубедительно.-- Да когда его это останавливало?! -- архивампир раздраженно выдохнул, давая выход своей злости. Напряжение в комнате сгустилось, и у меня мелькнула неуместная мысль открыть окно, поскольку в спальне вдруг стало нечем дышать. -- В прошлый раз он вообще был мертв, и тем не менее нашлись те, кто его воскресил! А в этот раз он просто найдет себе новых сторонников, которые будут выполнять за него всю грязную работу...-- Он не будет их искать, потому что, помимо тебя, есть всего один вампир, которого он хочет убить, он сам мне сказал! -- выпалила я, не в силах больше молчать. -- И, если быть откровенной, я считаю, что этот вампир заслужил смерть!
6 После небольшого молчания, в ходе которого Адриан удивленно смотрел на меня, он спросил:-- И кто же это?-- Лэ... Филипп Лэнгстон.-- Бывший советник? О, понимаю, -- я ждала вопросов, но вместо этого архивампир презрительно усмехнулся. -- Лэнгстон в свое время приложил множество усилий, чтобы предотвратить Кровавую войну, а впоследствии -- чтобы остановить Арлиона, и мой отец всегда считал его другом. Поэтому Арлион решил от него избавиться? -- Это Лэнгстон пытался предотвратить Кровавую войну?! -- от изумления я забылась и невольно повысила голос. Перед глазами, как наяву, возникло бездыханное тело Исабелы и мертвые от горя лица Арлиона и Магнуса, и от этой картины мои руки затряслись. -- Адриан, ты ничего о нем не знаешь! Сто лет назад именно Лэнгстон организовал заговор против твоего отца, он подталкивал обе страны к войне!
7 -- Неужели? -- саркастически спросил Адриан, и я поняла, что он мне не поверил. -- Тогда какой резон Арлиону его убивать, если у них была одна цель? Один организует заговор, а другой убивает королеву?Секунду я смотрела на него, и, должно быть, было в моем взгляде что-то такое, что на лице архивампира вдруг отразилась тревога.-- Арлион не убивал твою мать, -- наконец тихо сказала я. -- Это сделал Лэнгстон. В тот же самый момент я поняла, что перегнула палку. Затронула запретную тему и произнесла именно то, чего лучше было бы вообще никогда не говорить. Глаза Адриана превратились в куски темно-серого льда, и, когда он посмотрел на меня, я невольно отшатнулась назад: выражение его лица было по-настоящему жутким. всё-таки несмотря на то, как сильно изменились за это время наши отношения, предрассудки против Этари по-прежнему были сильны, и Адриан не был готов услышать новую правду, и уж тем более -- принять ее.
8 -- Это Арлион так промыл тебе мозги? -- спросил архивампир таким нечеловеческим тоном, что мне впервые за всё время стало по-настоящему страшно."Соври!" -- во весь голос завопила интуиция, но я, словно под гипнозом, медленно покачала головой.-- Нет. Я это просто знаю.-- Просто знаешь, -- повторил он и усмехнулся. Черты лица Адриана заострились, и оно теперь походило на человеческое лишь отдаленно. -- Что ж, это был отличный план. Ты собралась по очереди настраивать меня против приближенных? Остроумно. И, главное, как раз в духе твоей семьи. Только ты просчиталась и взялась за дело слишком быстро. Еще несколько месяцев тебе стоило подождать.
9 -- Что?! -- я изумленно вскинула брови, меньше всего ожидая подобного обвинения, и позабыв, что Адриан сейчас вновь походил на архивампира-правителя, который ненавидел меня два года назад, шагнула к нему. -- Это абсурд! -- В самом деле? -- он отстранился, когда я попыталась взять его за руку, и я дернулась, как если бы он меня ударил. -- Сперва ты позволила самому кровавому архимагу в истории сбежать, а сейчас пытаешься очернить вампира, который всегда был предан престолу, и думаешь, что это сработает? Только у тебя ничего не выйдет.Он резко повернулся ко мне спиной направился к дверям. Растерянная, я не знала, что делать, и сделала несколько шагов следом за ним, словно рассчитывала его вернуть. На пороге Адриан ненадолго остановился.
10-- Возвращайся в Академию, как собиралась, Корделия. Виктор откроет вам с Люцием завтра портал.-- Адриан, подожди! -- крикнула я, ощущая, как в груди медленно разливается удушающая пустота, грозящая задавить меня целиком, и голос из-за этого прозвучал очень тонко. Или это просто слезы подступали? Этого не может быть. Это всё происходит не со мной, а с кем-то другим. Этот мужчина не мог так со мной поступить, только не после всего того, что с нами случилось!-- Это не просьба, а приказ, -- голос холодный, как зимняя стужа, и тон... словно я действительно говорила с королем, а не с мужем. Дверь за ним закрылась, и я осталась одна посреди комнаты. Полночи я просидела на кровати, не гася свет, и ждала, когда вернется Адриан. Но он так и не пришел.
А то прошел уже почти месяц, а от него ни слуху ни духу. Ни новых массовых убийств, ни нападений орды зомби. Даже как-то скучно становится…
- Действительно, Корделия, - фыркнул голос за капюшоном, и на этот раз прозвучавшие в нем ироничные интонации показались мне невероятно знакомыми. - Неужели нужно сперва разоружить и сунуть в сугроб и тебя, чтобы ты наконец-то меня узнала?