Цитаты из книги «Приморская академия, или Ты просто пока не привык» Милена Завойчинская

Как показал опыт четырех месяцев совместных занятий и практикумов, у меня сил было больше всех. Магистра это радовало, меня смущало, остальных конкретно напрягало..

Кастелян как-то странно посмотрел на меня, затем на потолок, мысленно сосчитал до десяти (я догадалась, потому что папуля выглядит точно так же в подобные минуты

Рассмотреть внимательнее я не могла. Мы бежали. Точнее, парни бежали. Я ехала.

Он спросил, где сейчас артефакты, на что я честно ответила, что на мне, но я их ему не покажу, потому что я раздета и вообще сплю.

Оставшееся расстояние до земли я и щит летели по воздуху и орали как ненормальные. Ну ладно, ладно. Орала я, щит молчал и летел..

Я его воспринимала как свою полную собственность, на что имела все права. Он так не считал и всячески противился, но это уже мелочи..

Повздыхав для приличия, я разделила многочисленные юбки своего шерстяного платья на две части, расстелила его на земле поближе к костру и принялась устраиваться на ночлег. Легла, повозилась, одной половиной юбок, задранных вверх, укрыла спину и плечи, то же самое сделала с бедрами и ногами второй половиной.

— Слушай, Рыжая, — отвлек меня от возни Марко. — Мне вот интересно, ты меня совсем не боишься? Все же лес, мы далеко от людей, а ты молодая девушка в компании сильного мужчины…
— Да ты вроде на самоубийцу не похож, — озадачилась я. — На вид вполне вменяемый.
— М-м-м? — затупил Блондинчик.
— Ну, выглядишь ты, говорю, вполне приличным человеком. Шел по своим делам в столицу, попал сюда случайно. И это не ты меня заманил, а я тебя вроде как похитила. Случайно. К тому же ты видел, что у меня дар огня. То есть понимаешь, что мне бояться бегающих и вопящих головешек не с руки. Ну и вот.
— Однако-о-о.

— Знаешь, я начинаю понимать твоего папеньку. Твоя наглость настолько… — замолчал он, подыскивая определение. — Всеобъемлющая, — подсказала я. — А непосредственность настолько… — Ошеломляющая и сбивающая нормального человека с любой мысли, — снова любезно помогла я подобрать слова.

Такую радость, как я, нужно принимать стоически и терпеть изо всех сил. Потому как альтернатив нет. Если я кого-то решила осчастливить своим обществом и вниманием… Ну… будет он счастлив, хочет того или нет.

Полежали, приходя в себя. Щит подо мной вибрировал, зубы мои стучали, растрепавшиеся волосы стояли дыбом и трепетали, а мужчина сверху дергался и ругался.
— Да отпусти же ты меня!!! — рыкнул он, не выдержав.
— Н-не отп-пущ-щу! — честно призналась я.
Мужик затих. Я тоже, вот только икать начала.
— Почему? — вкрадчиво спросил меня голос похищенного мной человека.
— Н-не м-могу.
— А глаза открыть можешь?
— М-могу, — открыла я очи и встретилась с гневным взглядом.
— И что это было? — вопросил индивидуум, лежащий в моих крепких объятиях.
Ну… Сказать мне было нечего, поэтому я только моргнула.

Идем, рыжее чудовище. Накормлю тебя завтраком. Когда ты ешь, у тебя рот занят, и хотя бы недолго, но ты молчишь.

— Знаешь, я начинаю понимать твоего папеньку. Твоя наглость настолько… — замолчал он, подыскивая определение.
— Всеобъемлющая, — подсказала я.
— А непосредственность настолько…
— Ошеломляющая и сбивающая нормального человека с любой мысли, — снова любезно помогла я подобрать слова.
— Да! Короче, замуж!
— И тебе не жалко его? — У меня от этого разговора рот до ушей был, даже спать перехотелось.
— Кого «его»?
— Мужа моего будущего.
— Тот, кто на тебе рискнет жениться, — сам дурак. Такого не жалко.

…Идем. Птички поют. Некоторые вопят противно, но они в этом не виноваты. Природой так в них заложено.

— Как ты ее терпишь? — несколько ошеломленно поинтересовался мой невидимый собеседник. И спрашивал он явно не меня. — С трудом. Бесит она меня, — честно признался Блондинчик, отняв от лица ладонь. — Ой, да ты просто пока не привык, — отмахнулась я и снова повернулась к кусту, помахивая перед собой гребешком.

Светлые ресницы чуть дрогнули, из чего я сделала вывод, что не убила. А то сомнения всё же присутствовали. У меня ведь нет опыта в выбивании тазиком дури из головы очарованных мавками мужчин.

... если не можешь изменить ситуацию, смирись и возглавь ее. (папа Элиссы Суарес)

— Как же ты меня бесишь! — Ты просто пока не привык, — вяло дернула я плечом.

— Рувита… — У рува Дорса дернулась жилка под правым глазом. У людей вообще часто такое случается при общении со мной. — Шли бы вы наверх. Осмотритесь там пока, решите, с чего начинать ремонт…

Я аккуратненько потыкала парня в бок одним пальчиком. — Рыжая, как же ты меня… — Бесишь. Я знаю. Но ты все равно вставай. Чем быстрее всё сделаешь, тем легче будет привыкать ко мне.

Добрая Элечка может стать злой Элечкой. И тогда страдают нервы окружающих. Она ведь оценки не ставит, а начинает выедать мозг.

— Рыжая, потом — Лисска, а теперь — Лисичка. Вот что с людьми делает сталь животворящая, приложенная к нужному месту да еще с размаху.

Как в люди выйти, если я в такой печали? Правда, печаль прошла после нескольких конфеток. Кто бы мог подумать, что обычные шоколадные конфеты имеют столь чудодейственный эффект?

Он, конечно, еще не осознал свое счастье, ну да ничего, привыкнет. Все привыкают, когда деваться некуда.

— Ой, ну хоть ты не ной, — отмахнулась я. — Ты-то явно привык следить за своей внешностью. Я же вижу. А после наших с тобой блужданий в Сумеречных лесах и последующих валяний в пыли в компании свинохряка… Иди, покажи мальчикам пример. Красоты не нужно бояться, ее надо встречать достойно.

Ну да, рыжий. Ну да, кошмар. Папа тоже так часто говорил. А еще «чудовище», «разрушение ходячее», «стихийное бедствие», «горе мое», «отрава моей старости». Так что я привыкла и ни капельки не обращала на эти слова внимания.