«Текст» – это психотриллер и криминальная драма, нуар и книга об отношениях отцов и детей, история о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах. Телефон – это резервное хранилище нашей души. В нем самые яркие наши воспоминания, фотографии смеха и наше видео о том, как мы пытаемся почувствовать счастье. В почте – письма от матери и вся подноготная нашей работы. В истории браузеров – все, что нам интересно на самом деле. В чатах –...
"По трезвости смерть слишком непостижима. Она, как и любовь, только пьяным настоящей кажется."
"Даже когда тело совсем разрушено, сильный дух может его излечить.
Тело – земное, оно просто биология и химия, а человек, все-таки, это гораздо больше. Когда дух болеет, то и тело гниет. А когда человек свой дух очищает, то и тело чуть ли не воскресает."
"Судья человек безмозглый и бессердечный, ей когда мантию выдают, грудину полой делают. Суд так устроен, что оправдать никого нельзя: за оправдание оправдываться придется. Если до суда дошло – точно приговорят. У судей глаза искусственные, им живыми глазами на обвиняемых глядеть противопоказано. Вся защита у обвиняемого – от следователя. Если до суда дело не развалить, хана. А от судей защиты нет, так что и мстить им без смысла."
Полистал без интереса свои старые книжки; раньше думал, в них правда о взрослой жизни, но правда оказалась непечатной.
Вроде все и правильно сделал, а все равно — в ад. На земле жизнь так организована, чтобы все люди непременно в ад попадали. Особенно в России.
Память у Суки была 128 гигабайт. Жизнь умещалась целиком, еще и оставалось место для музыки. Думаешь, ты своё прошлое помнишь, а помнишь на самом деле снимки, которые и так сохранены в мобильнике. Теперь телефон такое в людях видел, что человек бы не разглядел. Можно стало вернуться, проверить себя.
Посмотрел, как доехать. Поисковик и маршрут построил, и время примерное рассчитал - час от дома до восемьдесят первой.
Удобная штука. Вот бы судьбу можно было так простраивать: в точку А вбить текущую позицию, в точку Б - к чему хотел бы прийти. И Яндекс тебе рассказывает - сначала пешком тысячу километров, потом поездами три года, потом два брака, трое детей, работать только вот тут и вот тут, по столько-то времени. Продолжительность пути - сорок пять лет, но есть альтернативный маршрут.
Деньги беречь нет смысла: их все равно время по песчинке из рук вымывает. Да и нет никакого завтрашнего дня, ради которого стоило бы их копить. Жизнь всегда на сегодняшнем обрывается.
В двадцать лет настоящее слишком настоящее, чтобы будущее проектировать или прошлое мусолить.
Все магазины продавали разное, но все одинаковое: сюда люди приходили, чтобы себе купить новых себя. Покупали платья, думая, что вместе с ним новое стройное тело получат. Внутри часов за сто долларов была пружинка, которая самоуважение подзаводила. И все улыбочные магазины продавали счастье.
За богом грешники гоняются, мусолят его, с рамсами пристают. Праведному человеку с богом, как с водителем автобуса - не о чем разговаривать. Маршрут ясен: довёз - вышел.
На земле жизнь так организована, чтобы все люди непременно в ад попадали. особенно в России.
Есть люди, от которых что-то остаётся, а есть люди, от которых не остантся ничего.
А школьная любовь - комнатная, станешь ее пересаживать из горшка во взрослую жизнь - сорняки забьют.
На кoм вина - тoт пoслушный.
Ничто тaк не объединяет, как сoвместное грехoпaдение.
Последнее волшебство в мире осталось - деньги.
Слизень отовсюду вылезет, а улитку панцирь не пускает.
Пока людей не искусают, на мир любую красивую теорию примерить можно. Любую сопливую. А потом уже верится только в то, что с тобой до сих пор бывало.
Я думал, что убивать не страшно, а оказывается, убивая других, убиваешь и себя: нерв, живой корень мертвишь в себе этим мышьяком, и существуешь дальше, как мёртвый зуб.
Кто в лифтах гадит, а кто остановки громит. Ясно, почему. По-другому человеку никак государству честно не ответить и за жизнь не отомстить.
Только так человек может справиться с унижением и уничтожением себя: передавая унижение дальше, вмазывая в дерьмо других; иначе его не отпустит.
Почему человека убить - получается, а простить - нет?