Киевский князь Владимир выдаёт свою красавицу дочь за могучего витяза Руслана. Но невеста таинственным образом исчезает в брачную ночь. Тогда князь объявляет что отдаст её тому кто её спасёт. На поиски похищенной княжны отправляются Руслан и три других витязя — все тайные поклонники княжны.
... никогда со смехом ужас не совместен.
"Не нужно мне твоих шатров,
Ни скучных песен, ни пиров.
Не стану есть, не буду слушать!
Умру среди твоих садов!"
Подумала, и стала кушать.
Но горе на земле не вечно.
Живу в моём уединенье
С разочарованной душой,
И в мире старцу утешенье
Природа, мудрость и покой.
Я совершенный был дурак
Со всей премудростью моею.
В душе несчастные таят
Любви и ненависти яд.
Дела давно минувших дней,
Преданья старины глубокой.
СчастлИв уж я надеждой сладкой,
Что дева с трепетом любви
Посмотрит, может быть, украдкой
На песни грешные мои.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской
Там королевич мимоходом
Пленяет грозного царя;
Там в облаках перед народом
Через леса, через моря
Колдун несет богатыря
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с Бабою Ягой
Идет, бредет сама собой;
Там царь Кащей над златом чахнет;
Там русский дух… там Русью пахнет!
И там я был, и мед я пил;
У моря видел дуб зеленый;
Под ним сидел, и кот ученый
Свои мне сказки говорил.
Одну я помню: сказку эту
Поведаю теперь я свету…
Те, кои, правду возлюбя, На темном сердца дне читали, Конечно знают про себя, Что если женщина в печали Сквозь слез, украдкой, как-нибудь, Назло привычке и рассудку, Забудет в зеркало взглянуть, - То грустно ей уж не на шутку.
Слыхал я истину, бывало: Хоть лоб широк, да мозгу мало!
Я каждый день, восстав от сна, Благодарю сердечно Бога За то, что в наши времена Волшебников не так уж много.
Но вы, соперники в любви, Живите дружно, если можно! Поверьте мне, друзья мои: Кому судьбою непременной Девичье сердце суждено, Тот будет мил назло вселенной; Сердиться глупо и грешно.
Уж побледнел закат румяный Над усыпленною землей; Дымятся синие туманы, И всходит месяц золотой...
Ах, если мученик любви Страдает страстью безнадежно, Хоть грустно жить, друзья мои, Однако, жить еще возможно.
Но светлый терем не отрада, Когда не видим друга в нем.
«Что вижу я? — спросил герой, —
Зачем ты здесь, зачем оставил
Тревоги жизни боевой
И меч, который ты прославил?»
«Мой друг, — ответствовал рыбак, —
Душе наскучил бранной славы
Пустой и гибельный призрак.
Поверь: невинные забавы,
Любовь и мирные дубравы
Милее сердцу во сто крат.
Теперь, утратив жажду брани,
Престал платить безумству дани,
И, верным счастием богат,
Я всё забыл, товарищ милый...
А дева спит. Но юный князь,
Бесплодным пламенем томясь,
Ужель, страдалец постоянный,
Супругу только сторожил
И в целомудренном мечтанье,
Смирив нескромное желанье,
Свое блаженство находил?
Монах, который сохранил
Потомству верное преданье
О славном витязе моем,
Нас уверяет смело в том:
И верю я! Без разделенья
Унылы, грубы наслажденья:
Мы прямо счастливы вдвоем.
Дивится пленная княжна,
Но втайне думает она:
"Вдали от милого, в неволе,
Зачем мне жить на свете боле?
О ты, чья гибельная страсть
Меня терзает и лелеет,
Мне не страшна злодея власть:
Людмила умереть умеет!
Не нужно мне твоих шатров,
Ни скучных песен, ни пиров -
Не стану есть, не буду слушать,
Умру среди твоих садов!"
Подумала - и стала кушать.
Поверьте мне, друзья мои: Кому судьбою непременной Девичье сердце суждено, Тот будет мил назло вселенной; Сердиться глупо и грешно.
Те, кои, правду возлюбя, На тёмном сердца дне читали, Конечно знают про себя, Что если женщина в печали Сквозь слёз, украдкой, как нибудь, Назло привычке и рассудку, Забудет в зеркало взглянуть, – То грустно ей уж не на шутку.