Пусть очкарик и заучка. Зубрилка, мелочь и скучный книжный червяк. Я скажу вам одно: ботаники не сдаются! Итак, лучше сразу озвучить тезис: все любят Ивана Воробышка. Друзья, преподаватели, сокурсники. Это то, чего изменить нельзя. Кого любит Иван Воробышек? Всех. И определенно – никого. Пункт №1: он нравится всем девчонкам без исключения, даже мне. Конечно, с условно-эстетической точки зрения и где-то глубоко в душе… А впрочем, я не привыкла обращать внимание на подобные мелочи! Пункт №2: он не...
— Но ты, очкастик! Выбирай выражение!
— А они у меня всегда заканчиваются, когда я вижу перед собой такую самовлюбленную квазиморду!
— Квази… Чего?!
— Ой!
Глаза за очками внезапно оторопело раскрылись, и девчонка часто-часто захлопала ресницами. Отступила опасливо на шажок назад.
— Э-э… Т-то есть я не это хотела сказать! — снова странно улыбнулась, как напустивший в штаны Щелкунчик. — Точнее мордочку! Нет, не пойдет? Ладно, тогда мордашку. Мордусик? Неужели рыльце? — изумилась. — Что, снова не то? О! Няшку! Точно, самовлюбленную няшку! Нет, ну ты, Воробышек-то, не наглей! Я же не знала, что ты такой капризный!
— Ты куда меня тащишь?
— В «Три кита».
— Зачем?
— К фонтану.
— Зачем?
— Топить!
- А если бы ты вдруг узнал, что кто-то, допустим незнакомая тебе девушка, решила тебя в себя влюбить? Ты бы расстроился?
Я улыбаюсь: что за мысли сегодня приходят в голову Очкастику?
- Я бы посмеялся. Это невозможно, Умка! Чувства - это химия. Это что-то выше нас Они или есть, или их нет. Нельзя за кого-то решить, по ком ему сохнуть. Человек не тумблер, его так просто не переключить простым щелчком.
Я шагала по коридору учебного корпуса своего факультета, пробираясь сквозь лес студентов, и просто рычала от злости. Очень свирепо и зло! Про себя, конечно, рычала, потому что ботаники, как я, не могут рычать вслух. У нормальных людей это вызывает смех. Почему, спросите вы? Да потому что «ботаник обыкновенный» не живёт эмоциями, он живёт пространственно-временными кодами, алгоритмами, графиками и функциями. Является существом усредненного рода, а следовательно и подобных эмоций выражать не может.
Честное слово, лучше бы родители моей младшей сестре на семнадцатилетие пилюли здравого смысла подарили! Или серебряные пули, для отстрела друзей-вампиров. Ну или живых летучих мышей — уныние на «чердаке пустых мыслей», то бишь в голове разгонять! Польза от подарка было бы намного больше!
Вы никогда не задумывались над тем, как странно устроен мир? Наш с вами обычный мир, в котором один случайный фактор, способен изменить все? Ну ладно, может и не все, но совершенно точно что-то очень значимое и важное.
Вот живет себе человек. Ест, спит, учится, радуется жизни. Увлекается девушками, танцами и наверняка спортом, иначе откуда такая фигура? Живет радостно и спокойно, будучи твердо уверен в том, что он хозяин своей судьбы. Преспокойно себе существует в удобном социуме и даже не предполагает, что один бестолковый уникум уже нарушил рисунок в его созвездии, и что отныне часть жизни этого человека будет заключена во мне. В Кате Уфимцевой, единственной и неповторимой ботанше. Кошмар, скажете вы? И будете абсолютно правы! Кошмар!
«... И хотя всем кажется, что он строгий, на самом деле, если мама в нужном месте гайки подкрутит, папа становится ручным и теплым, хоть белье на нем суши! Так что он у нас, конечно, всему глава, но в подчинении у серого кардинала мамы. И судя по всему, ему это нравится.»
...всё-таки есть плюс в том, чтобы быть умным. У некоторых индивидуумов, при внешнем наличии форм, в голове — ни одной приличной извилины! Все так плоско и ровно, что даже простейшей логической цепочки не построить.
Действительно ли нам, людям, чтоб понять насколько дорог миг, проведённый с близкими, нужно ослепнуть и потерять? Каждый ли человек способен остаться предан другому до конца? И действительно ли в условиях конца света или эпидемии, лишь единицы из нас способны оставаться людьми?
Однажды она объяснила это просто: «Противоположности притягиваются, Вань. И, чем больше в них отличий, тем сильнее они друг в друге нуждаются. Существование плюса теряет смысл без минуса. А одобрение невозможно без отрицания, иначе превратится в фарс. В определенной точке все должно быть уравновешенно, это и есть гармония. Высший пик срединной сути».
-- А вот так. Наша жизнь настолько коротка — всего человечества, что по меркам предполагаемого возраста Вселенной — мы даже не секунда и не миг. А значит, по сути нас почти нет. Зачем нервничать?
— Хм. Печально.
— Как сказать. Но если мы вспомним срок жизни бабочки-однодневки, то в сравнении с ней мы почти Боги, обладающие вечной жизнью. Вот ты — Бог.
Мир, который лежит за гранью нашего понимания, может быть уникальным и это следует принять, как факт. Потому что миру, по большому счету, нет дела до того, что мы о нем думаем.
Лицо у Ваньки честное до невозможности. Такое только и бывает у настоящих хитрецов.
— Очкастик, если ты будешь избегать на меня смотреть, я обрасту комплексами, как старая дева мечтами. Ты разве не знаешь, что мужчине необходимо видеть восхищение в глазах своей дамы? Зря я, что ли, хожу в качалку?
Случай — он на то и случай, чтобы менять судьбы людей.
— В танго по-прежнему не нужны слова. Философия танца — разделенное одиночество. Проникновение в особое состояние партнера, когда молчат губы, но говорят взгляды. Когда ожидание прикосновения опаляет дрожью кожу. Это танец-откровение, танец-признание, встреча двух одиночеств. Это язык жестов, маленькая жизнь между мужчиной и женщиной, полная страсти или нежности. Отчаяния или любви.
— …Нужен ты мне, как дохлый хомячок зоопарку…
Сколько вас таких — верящих, что горы ходят к Магомедам, а удача любит ленивых? Тысячи! А я проглочу обидный смех и продолжу ковать победу собственными руками.
— Светка, кажется, я влипла!
— Куда?
— В историю!
Мода — это система выбранных ценностей и прославления их в обществе, а общество и ценности у каждого свои!
Как же легко, оказывается, низко упав самому и другого подозревать в падении. Мерить по себе.