Цитаты из книги «Тирра: 3. Любовь на жизнь, или Попаданка вне игры» Ирмата Арьяр

Найти путь - ещё не значит пройти по нему.

1Дэйтар, когда увидел всю мою красу ненаглядную, закатил здоровый глаз и с трудом удержал смех. Не из вежливости — из-за боли в разбитой скуле. Рядом с ним суетился один из замковых целителей, магистр Эмилус. А в маленький замковый храм все набивался возбужденный народ, проходивший через кордон лекарей. Те быстро обрабатывали боевые ранения и закрывали их повязками и амулетами.

2 Лазарет какой-то. Свадьба в дурдоме. Никогда не расскажу папе, как я выходила замуж в другом мире. Обоих жрецов целители тоже осмотрели и подлатали. Вот только праздничные наряды у всей компании напоминали парад нищих. Даже придворные дамы из королевской свиты, прятавшиеся за щитами, не блистали, а тускло поблескивали — столько пыли и сажи от адского пламени на них осело. Когда втянулись последние свидетели Свадьбы Судного дня, нас с Дэйтаром переставили, как полагается, каждого на его шахматную клетку, белую и черную, намекая, что наша задача — достичь единства противоположностей

3 Я оказалась лицом к распахнутым вратам храма и с изумлением обнаружила, что повелитель демонов отнюдь не валяется на мостовой хладным трупом, а восседает в позе лотоса в окружении боевых петухов, позади которых в такой же расслабленной позе устроился Кенз — повелитель неземных кочетов. Но за врагом следил подбитым зеленым оком. Рожа у демона была расквашенная в хлам, но неприлично довольная. Обломанный рог придавал ему залихватский вид. Синий в черных подпалинах мазохист даже не обращал внимания, что одно его сломанное крыло торчит под нелепым углом, а второе изорвано в клочья. Кстати, о птичках… Роста в демоне и ширины в его плечах сильно поубавилось, но не настолько, чтобы ему заслонили обзор наши рослые рыцари. Меня рогач тоже отлично разглядел и плотоядно ухмыльнулся драной губой, демонстрируя клыки, один из которых был сколот. Полная симметрия с рогом.

4 — Дует что-то, — поежилась я под пристальным взглядом огненных глаз. — Правитель Зеф-Эмитх, оказывается, по-соседски навестил нас поздравить. — У него получилось. Такой салют! — фальшиво восхитилась я. — И башенку гнилую выдрал, нам меньше забот после свадьбы.— Я уже нашла свой бриллиант, — с пафосом заявила я, и даже саму передернуло. — Все твои драгоценности — пыль перед ним. — Зеф-Эмитх, ты поклялся не вмешиваться в церемонию! И клялся в обмен на жизнь… кха-кха… — На некроманта отчего-то нашло натуральное карканье. Может быть, оттого, что белый жрец, не терявший времени и очищавший храм от скверны, махнул перед его носом дымящимся кадилом.— …На жизнь моего наследника, — услужливо подсказал рогатый. И длинным раздвоенным языком облизал разбитый нос. — На женщину мне плевать. Но я тут подумал… Кого может родить старая светлая магичка? Только какого-нибудь урода. Полный боли вопль королевы раздался в глубине храма

Таррек, не сталкивавшийся никогда с земными девушками, которые если им что-то надо, то перевернут мир и достанут, сдался...

Умтрха карраст! Граххт урвакарха горлум! - завывала я.

- Грлум! - заорал Гарлей. - Грлум, а не горлум! Неужели так трудно запомнить?!

- Ты не представляешь, как трудно, моя прелесссть… - я начала дико ржать, уже не в силах остановиться..

Безнаказанность развращает в любых мирах..

Предателей всегда можно узнать по особой концентрации пафоса в их речах..

На самом деле ничто, даже деньги, не проявляет так быстро и беспощадно все личностные изъяны, как власть. Даже крохотная, даже полученная на миг власть выворачивает наружу все тайное, в чем человек мог и сам себе не признаваться.

Выглядел он ужасно, как породистая собака после года жизни на помойке.

..мой любимый спаситель. Я открыла глаза. И вздохнула с облегчением: я дома! То есть в Орияр-Дерте. В полуразрушенном – опять! – храме, у которого на этот раз не уцелела крыша, и вечерние небеса цвета красного золота озаряли хлопочущий народ. Моя голова уютно устроилась на плече Дэйтара, а сам он сидел на полу у алтаря и держал меня на коленях. – Что тут, зебра вас задери, происходит? – прервал суету зычный голос моего отца. – Кто вы такие? И где моя дочь?! Как же я счастлива его видеть.

– Нам надо поговорить, Тамара Андреевна. И с этим твоим пернатым женихом – тоже. Когда отец обращался так официально, это был единственный признак крайней степени его раздражения или гнева. – Нам тоже надо поговорить, граф Дэйтар, – елейным голосом пропел белорясник. – Или нам теперь обращаться к вам – хаор? – Вы подождете, – непререкаемо заявил Коршунов. «В очередь, сукины дети, в очередь!» – в знакомой усмешке шевельнулись.

Хлынувший внутрь алый закатный свет тут же заслонила толпа, и впереди, сияя умопомрачительной улыбкой и выжженными прорехами в свадебном костюме, шел его сиятельство граф Орияр, хаор Суаф, мой таир, живой и почти невредимый, если не считать слегка заплывшего глаза и ссадины на скуле. Он что, на кулаках с рогатой горой дрался? Я посмотрела на свой запыленный и помятый наряд и хмыкнула: полная гармония! – Мы готовы к ритуалу, ваше преосвященство, – поклонился Ворон сначала темноряснику, потом ввалившемуся следом за графом толстому жрецу в уже далеко не белом и не целом одеянии. Думаю, в анналы истории рода Орияр и королевства Риртон наша церемония войдет как «свадьба оборванцев»..

– Ты теплые вещи взял? – Да, семь бутылок. Из правил жизни полярников.

Нельзя узнать врага в лицо, если смотришь в одну с ним сторону, – учил меня папа. – Ты же Коршунова, у тебя есть крылья: одно крыло – ум, а второе – интуиция. Маневрируй!».