Аарон Тонгил долго шёл к своей мести. Проклятый тёмный маг и некромант уничтожил всех его друзей, любимую жену и сына. И вот месть свершилась: герой жестоко расправился с кровным врагом, а в его подвалах обнаружил запертого в магической клетке демона. Всем известно коварство таких созданий, но за свободу демон пообещал герою, что близкие ему люди снова будут живы, и Аарон не смог отказаться от сделки. Демон не солгал, но не открыл и всей правды. Герой попадает в параллельный мир, в котором целы...
1 Воин приблизился, вглядываясь в отражение. Да, он остался собой — высокий, широкоплечий, темноволосый и сероглазый. И черты лица остались те же: прямой нос, жестковатый рисунок губ, сильный подбородок, на котором уже пробивалась утренняя щетина. На первый взгляд все казалось правильным, вот только большую часть жизни Арон провел под солнцем, не прячась от его лучей. За много лет они прожарили его насквозь, продубив кожу загаром и неровными прядями высветлив волосы. Теперь же зеркало показало его таким бледным, каким он не был, наверное, с рождения. Сумрак позднего лета подкрался незаметно, просто света солнца перестало хватать для чтения. Глаза приходилось напрягать; в конце концов это вызвало вспышку раздражения, и свет вернулся, ровный и яркий.
2 Робкий стук в дверь заставил Арона прервать чтение. Воин с усилием оторвался от книги, вспомнив приказ пажу прийти вечером. Риен потрясенно смотрел на сгусток чистого света, парящий в невозможной близости к самому страшному магу империи, и мог лишь беззвучно шептать: — Не может быть. Не может…— Вы же Темный маг! — несообразность происходящего подбросила Риена вверх, но предупреждающий взгляд господина вернул юношу на место. — Темный маг, — повторил Риен чуть тише. — Истинный Свет должен испепелить вас, — на последних словах голос пажа упал почти до шепота.Тонгил повернулся к ровно сияющему шару и поманил к себе. Сгусток света с готовностью подлетел к магу и опустился на раскрытую ладонь.
3 — Ты уже видел таких малышей? — господин, словно лаская котенка, поднес шар к самому лицу, так что край лучистого создания мазнул по щеке. После такого прикосновения половина лица Темного должна была превратиться в зияющую кровавую язву. Но ничего не произошло, разве что мертвенная бледность мага сменилась вполне человеческим румянцем. — Мне тогда было семь лет, — ответил паж, но мысли его едва ли вполовину следовали за собственными словами. — К отцу приехал Великий Аларик Неркас….— Мой досточтимый предшественник? — с кривой усмешкой уточнил Тонгил. — Да, господин. — Господин Неркас создал несколько шаров Истинного Света. Все время, пока он гостил у нас, они охраняли его: летели впереди, освещали путь, следили за тылом. Когда на охоте наемный убийца выпустил в мага отравленную стрелу, один шар спалил ее на подлете, а другой полетел к человеку и сжег его.
4 Вокруг был лес, раскрашенный в любимые Тонгилом цвета осени: желтые, рыжие, багряно-коричневые. Последние — словно крупные капли засохшей крови. Опавшие листья, почти живые, с мягкой плотью — легшие бескрайним ковром под копыта коней. И воздух — прозрачный, еще по-летнему теплый и сладкий, но уже с намеком на скорое умирание мира, на белый саван, который через пару месяцев покроет всю империю. За спиной почудилось движение. Тонгил лениво оглянулся, уже зная, кого увидит. На вороном жеребце — близнеце его собственного — по петляющей между стволов тропинке приближался Мэа-таэль. — Славно поохотимся, — выдохнул полукровка.Стая ждала на поляне — несколько человек уже спешилось, кто-то из воинов присел перед пленником, пытаясь разговорить. Тот упрямо отмалчивался, продолжая сохранять высокомерное выражение лица. Арон скривил губы в подобие улыбки: в подземельях пленник был разговорчивей.
5 Ты будешь проклят, убийца! Все, чего ты достиг, станет прахом! Все отвернутся от тебя! — ах, сколько бессильной ненависти было в глазах Светлого мага, верного подмастерья Аларика Неркаса, какой гнев кипел в нем, какая ярость на несправедливость судьбы. Тонгил с сожалением подумал, что так и не научился впитывать силу чужих эмоций. Читать — да, но с поглощением не получалось.— Развяжите его, — кивнул Арон стражам. Можно было и магией, но по привычке, намертво вдолбленной учителем, Тонгил не любил попусту расходовать энергию. Маг предпочитал всегда держать резерв полным, слишком уж много неожиданностей любит подкидывать жизнь.Одним из таких жизненных сюрпризов стал для Аларика Неркаса сам Тонгил, когда Светлый, потратившийся на магическую защиту замка верного вассала, расслаблялся в компании одной милой девочки. Темный маг долго подбирал подходящую красотку, и роль свою она сыграла на отлично…
6 Нет, не стоит попусту расходовать магию, чтобы однажды не оказаться на месте бедняги Неркаса. Светлый поднялся на ноги, обвел взглядом поляну, дольше всего задержав взгляд на Мэа-таэле: о присутствии полуэльфа в свите Тонгила ходили слухи по всей империи, но пока мало кто в это верил. Должно быть, даже у приговоренных к смерти бывают проблески любопытства.— Мы дадим тебе фору, — благожелательно сказал Арон, — на западе, за десять миль отсюда, течет рукав Вьесты. Сумеешь перебраться на другой берег — будешь свободен. А нет — не обессудь: станешь обедом для моих песиков. Светлый маг гордо вскинул голову, явно собираясь выдать что-нибудь благородно-глупое, но в этот миг воин, прежде пытавшийся вызвать пленника на разговор, негромко зарычал. Если не видеть, можно было бы поклясться, что звук принадлежит дикому зверю. Светлый оборвался на первом же слоге, отшатнулся. Стражи, стоящие вокруг, громко расхохотались, еще несколько оборотней издали издевательский полулай-полувой.
7— Нравятся мои песики? — широко улыбаясь, спросил Арон. Ненависть Светлого сменилась откровенным ужасом, он попятился.— Ну что же ты, храбрец? — вперед выехал Мэа-таэль, излучая хищное веселье, наклонился с коня. — У тебя больше не осталось проклятий? Хотя бы парочки? Для меня?Светлый уставился на него, как на безумца, сделал назад шаг, другой, развернулся и кинулся прочь. Стоящие на дороге стражи учтиво отступили в сторону.— Как думаешь, не заблудится? — заботливо спросил полукровка.Арон покачал головой, наблюдая, как Светлый зацепился ногой за невидимый под листвой корень. Упал, вскочил и побежал дальше, уже прихрамывая. Иногда пленник оборачивался, и, хотя никто его пока не преследовал, даже на расстоянии был заметен ужас, исказивший лицо.— Я частично снял блокировку с его эррэ: на чувство направления, на исцеление и на выносливость.
8 — Будет забавно, — Мэль заулыбался в предвкушении. Арону подумалось, что таким счастливым полукровку он давно уже не видел. Стоит устраивать подобные охоты чаще.— Можно, господин? — глаза десятника горели желтоватым звериным огнем, и только человеческая воля сдерживало то, что, как из тесной оболочки, рвалось из тела воина.— Мэль? — Арон обернулся к другу. — Твоя охота. Полуэльф улыбнулся, обнажив более острые, чем положено человеку, клыки: — Думаю, пора!Тотчас аура нестерпимо чуждого и вместе с тем давно знакомого изменения накрыла поляну, заставив эррэ самого Тонгила инстинктивно оградить человеческую суть хозяина щитом внутренней реальности. А вокруг люди превращались в волков, их тела ломало в судорогах боли и экстаза.
9 Несмотря на наложенные слои заклинаний, кони жалобно заржали и попятились. Арон привычно махнул рукой, набрасывая на пугливую скотину сеть подчинения; ржание стихло, глаза лошадей остекленели. А волки вытянутой цепочкой уже бежали вглубь леса, по четкому следу Светлого мага.— Наперегонки? — не дожидаясь ответа, Мэль гикнул и сорвался с места. Тонгил, чувствуя почти мальчишеский азарт, припустил следом. Светлый почти успел: до берега Вьесты человеку оставалось едва ли сто шагов, когда первый волк прыгнул ему на загривок, повалил на землю, и тут же сам покатился по траве, жалобно визжа и пачкая ее кровью. Светлый попятился, сжимая в правой руке неизвестно откуда взявшийся клинок; на лице смешались выражения отчаянья и решимости дорого продать свою жизнье сам покатился по траве, жалобно визжа. тела воина.
10 Мэа-таэль, обогнавший Арона, слетел с коня, одновременно выхватывая из ножен широкий охотничий кинжал, и пружинистой походкой двинулся к жертве:— Потанцуем, красавчик? — хищная ухмылка полуэльфа сделала бы честь любому волку. Тонгил, остановивший коня в некотором отдалении, покачал головой: риск ради риска он понимать отказывался. Но казалось, что Мэля, будь он в ярости или веселом азарте, собственная жизнь не волновала. Полукровка словно жил одним днем, и день этот старался сделать как можно ярче и насыщеннее.Это действительно походило на танец: кружение, обмен быстрыми ударами, изящно-ровный разрез на одежде и растекающееся кровавое пятно. Шаг назад, шаг вперед, быстрый наклон — не дать острию вспороть вену — отступ, и вновь атака. Светлый был со своим клинком неплох, совсем неплох, что нечасто случается среди магов. Но для Мэля охотничьи ножи матери стали первыми детскими игрушками.
11 Может, Мэль играл, а может, дрался всерьез, но вот одно точное движение перерезало Светлому сухожилия на правой руке, и тут же кинжал полукровки вошел пленнику в бок. Глухо вскрикнув, человек выронил оружие, целая рука инстинктивно метнулась к ране.Мэль сделал шаг назад, а оборотни, до того сидевшие полукругом и терпеливо ждавшие, пока хозяева натешатся, бросились к поверженному. Светлый закричал — громко, отчаянно. Потом его голос оборвался — на самой высокой ноте…А волки торопливо рвали куски от еще трепещущего тела, раздирая не только плоть, но и, что умели делать только оборотни, пульсирующий покров магии. Арону не было нужды подходить ближе, чтобы принять участие в пиршестве: его собственное эррэ жадно ловило энергию пожираемого мага, меняя ее полярность, делая частью себя. И все это время довольная улыбка не покидала лица Тонгила: ведь что может быть лучше, чем смертью врага увеличить свою силу?