– Вау, – не сдержав эмоций, прокомментировала я. Какой торс! Какие бицепсы, трицепсы и кубики! А какие бёдра и ноги? И какой… то есть какое… И-и-и! Румянец всё же настиг, щедро заливая щёки и даже шею. Но я продолжила разглядывать индивида – не с женской, а с чисто профессиональной точки зрения. А где ещё такое увидишь? Картины, скульптуры и анатомические атласы дают слишком приблизительное представление. Ну и главное – это тело было настолько эстетичным, что я, как ценитель красоты, просто не...
– Не люблю неопытных, – сказал мужчина тихо. – С ними одни проблемы.
– Жаль. Ведь я очень неопытная, – ответила в тон, и попыталась выдернуть ладошку.
Серые глаза сверкнули совсем уж хищно.
– Насколько неопытная?
– Вообще ноль.
Я, безусловно, лукавила. Ведь на моём счету была целая дюжина охмурённых, и это абсолютный рекорд для Академии. Впрочем, все предыдущие противники держались проще, испытывали почтение к юной, но всё же ведьме, а этот чересчур наглый и бесстрашный. Или попросту не знает, что у любой нормальной ведьмочки при себе всегда есть что-нибудь этакое. Опасное. И я сейчас не про Жорика говорю.
– А почему ты против серьёзных отношений и брака? Что плохого в любви?
Да, мне вспомнилась утренняя тирада, и то, с какой убеждённостью он всё это выпалил.
– В любви? Разумеется, ничего. Но я не готов хранить верность одной единственной леди.
– Не все женатые хранят верность, – озвучила я очевидное. – Есть и другие варианты.
Он даже шаг замедлил.
– Хочешь сказать, что ты не против измен?
Я фыркнула. Против, и категорически. Только ведьме, если та всё же согласились выйти замуж, изменяют очень немногие – риск потерять здоровье слишком велик.
– Поэтому давай договоримся сразу, – продолжил белобрысый, – я жениться не собираюсь. Максимум – покувыркаться пару лунных циклов, но, безусловно, если ты для этого достаточно хороша.
У меня аж всё внутри вскипело, маска милой застенчивости спала.
А гад только порадовался!
– Ну вот, теперь передо мной настоящая ведьма. Мила, ты не злись. Я считаю, что лучше сразу обсудить, чем подпитывать иллюзии.
– Мила, это правда, что ты вбежала к нему ванную?
– Ты видела его голым?
– И как он? Как он без одежды?
Ответить я могла лишь одно: без одежды он вообще бог!
Но делиться стратегической информацией не стала – зачем мне конкуренция? Вот охмурю, задурю ему голову, выиграю спор и тогда – пожалуйста. Утешайте, влюбляйте, общайтесь сколько влезет. А раньше – ни-ни!
Ну и выглядели странновато: три высоких эльфийки в расшитых платьях и пятеро столь же нарядных длинноволосых мужчин были, безусловно, прекрасны, но я представляла эльфов немного более… цветущими, что ли. Эти же были какими-то болезненными, будто совсем недавно покинули лазарет.
А ещё хочется шоколадку и любви.
Визг! Хорёк отскочил, а я крикнула требовательно:
— Прекратите!
В ответ прилетело нечто злое и заковыристое про процесс размножения. И сказано было с таким чувством, с такой экспрессией, что сразу ясно: индивид в вопросе разбирается. Более того, он, похоже, эксперт.
– За вчерашний день меня покусали три щенка, два кота, одна крыса, хомяк, и даже канарейка клюнула. Канарейка, Мила! – пауза и продолжение: – Объясни своим приятельницам, подругам, знакомым или кто они там тебе, что от меня лучше держаться подальше!
– Ведьма!
Какое интересное начало. И о чём, учитывая этот «дружелюбный» тон, со мною собираются говорить?
"В ответ прилетело нечто злое и заковыристое про процесс размножения. И сказано было с таким чувством, с такой экспрессией, что сразу ясно: индивид в вопросе разбирается. Более того, он, похоже, эксперт."
Как по мне, слова «хуже не будет» – ключ к сундуку с неприятностями. То же самое, что взять и лично пригласить эти самые неприятности в свою жизнь.
Самец! Сердцеед, давно привыкший к тому, что девушки сами падают к его ногам и вешаются на шею. Этакий предельно уверенный в себе покоритель любых вершин. Сердечный альпинист.
Актриса в моём лице быстренько залилась смущённым румянцем. Получилось настолько натурально, что едва не крикнула «браво» самой себе.
Челюсть меня не предала, не отпала, хотя ей и хотелось.
...Ведьме, если та всё же согласились выйти замуж, изменяют очень немногие – риск потерять здоровье слишком велик.
Ввязываться в неприятности не хотелось, но ведьминское любопытство – штука весьма своеобразная. Это как с игрой – знаешь, что не надо, а рука сама тянется за жребием. Или как в данном случае – ноги сами несут вперёд.
Он смотрел так, что я почувствовала себя женой, которая явилась домой после полуночи и пьяная. Да ещё с гитарой и в порванном чулке.
А мыслей было сейчас много, и они радостно сплетались в клубок, галдели и пихали друг друга локтями.
Миг, и мужские губы растянулись в улыбке, которая не предвещала ничего хорошего. Вернее, кое-что хорошее в ней проглядывалось, но такие штуки не для приличных дев.
Улыбка обещала что-то зловещее, коварное и соблазнительное одновременно!
Там, в груди, танцевало и искрилось сердце, а я стояла как громом поражённая.
Бывают в жизни моменты, когда хочется завернуться в вампирские крылья и растаять туманом.
В ответ прилетело нечто злое и заковыристое про процесс размножения. И сказано было с таким чувством, с такой экспрессией, что сразу ясно: индивид в вопросе разбирается. Более того, он, похоже, эксперт.