Принимая приглашение на свадьбу бывшего жениха, я и подумать не могла, чем обернется для меня столь знаменательное событие. Вместо того чтобы навсегда отпустить эту нечисть – Кристофера де Грейстока, я заняла место его невесты, незаметно обзавелась брачной татуировкой и стала собственностью, ну то есть женой этого невыносимого лорда. Теперь мы связаны нерушимыми узами, но я все равно собираюсь их разрушить. Мне не нужен муж, особенно Грейсток, и уж тем более мне не нужны его чувства. Еще бы...
— Помню, помню, ты терпеть не можешь получать возражения. Особенно от женщин. Тебе это портит настроение, — тоже позволила себе вольность. — Поэтому будем считать, что тебе повезло. У леди… как её там?.. на лице написано, что она идеально впишется в интерьер твоего родового замка. А вот я бы не смогла всю жизнь исполнять роль пуфика у твоих ног.
1 — Библиотека не предназначена для гостей.— Ну так повесили бы на дверях табличку. Что-то вроде: отдыхать можно в туалете, но никак не в библиотеке. Кристофер вошёл в зал, прикрыв за собой дверь.Всё, что происходило дальше, больше походило на сон, из которого мне никак не удавалось вырваться. Жадный поцелуй Грейстока как будто забросил меня в прошлое, превратив в ту восемнадцатилетнюю Лори, что была не способна противиться его напору. К счастью, Кристофер понял моё состояние, подхватил на руки, прошептал слова заклинания, и я едва не ослепла — полумрак библиотеки развеяла вспышка света. В неё мы и окунулись, в одно мгновение из Уайтшира переместившись в храм на окраине столицы.
2 Там уже всё было готово для древнего обряда. Каменный алтарь, и на нём два кинжала с вырезанными на рукоятях древними письменами. Маги, в чьих жилах текла Старая кровь, только так и заключали браки: муж отдавал свою кровь жене и наоборот.До последнего была уверена, что это какой-то розыгрыш, что в любой момент из-за колонны, оплетённой живыми цветами, выскочит Эдель, и Кристоферу придётся снова меня отвергнуть. А может, леди де Морвиль прячется под лавкой?— Мы готовы, святой отец! — всё ещё удерживая меня на руках, во всеуслышание объявил Грейсток. Эхо подхватило его слова и разнесло по пустынному храму.Выражение лица священника было очень… говорящим. Во-первых, в храм не принято являться вот так, с помощью чар. Во-вторых, меня при всём желании нельзя было перепутать с миниатюрной блондинкой.
3 Дёрнула босыми ногами в тонких чулках, гадая, когда же закончится этот фарс.— Но ваша светлость, это же… — растерянно залепетал священник, наблюдая за тем, как герцог широким шагом направляется к алтарю.— Жени нас! — прогремел светлость.— Но… но леди де Морвиль? А как же ваша невеста? — запинающимся языком попытался воззвать к голосу герцогского разума служитель церкви.— Мою невесту зовут Лорейн Ариас. Жени нас скорей! — С этими словами и с самым серьёзным выражением лица (с таким только в палате лордов речь толкать) Кристофер поставил меня на землю.Камень под ногами был холодным, но холодно мне не было: ладонь, зажатая в руке Грейстока, горела, и этот жар распространялся по всему телу. Удивляюсь, как ещё искры от меня в разные стороны не летели.
4 Видя, что священник мешкает, Кристофер подался к нему и процедил:— Жени или уже завтра тебя сошлют в какой-нибудь забытый Создателем приход где-нибудь на окраине королевства. Я глупо хихикнула. Всё это было очень, очень странно. И совсем не походило на реальность. Так ведь не бывает. Наверное, я просто уснула в библиотеке и весь этот бред мне снится. Не то чтобы я хотела выходить замуж за Кристофера даже во сне, но… Грудь снова опалило, и я, как его светлость мгновение назад, впилась в храмовника хищным взглядом:— Я хочу за него замуж! Давай сюда свой кинжал!Неужели я это сказала… Более того, сама схватила нож, уверенно сжала рукоять и от души полоснула по протянутой мне ладони чужого жениха.
5 Видя, что отговаривать нас бесполезно, иерей затянул свою заунывную ритуальную песню. Когда острое лезвие рассекло кожу, мы с Кристофером соединили ладони и на древнем хальдорском произнесли брачные клятвы: глядя друг другу в глаза, громко и уверенно, оставив в прошлом все сомнения. Глаза Кристофера — тёмные, как горький шоколад, который я так любила… это было единственное, что сейчас видела. Всё остальное расплывалось, превращаясь в вязкий туман, медленно подбирающийся, обволакивающий нас. Он поглощал пламя, трепетавшее над свечами, и лик иерея, широкие нефы церкви и даже алтарь. Я не видела ничего, кроме своего уже, кажется, мужа. Не чувствовала ничего, кроме болезненной пульсации в ладони, прижатой к его руке. Но это была приятная, желанная боль.
6 А потом все звуки стихли, оборвались резко, и голос Кристофера в наступившей тишине прозвучал как гром среди ясного неба:— Пойдём отсюда. Меня снова подхватили на руки, а следующее, что выплыло на поверхность сознания — это я в спальне. Жаль, это утро было полно неприятных сюрпризов и разочарований. Ударить Грейстока я не успела: в ту самую секунду дверь распахнулась, и в так и не опознанную мною спальню ввалилась теперь уже несчастливая невеста, её явно взбешённый отец и ещё несколько мужчин в цилиндрах, заставших очень интересную композицию с участием леди Ариас, главы разведки и зажатой между нами простыни в нежно-сиреневую клетку.
7 Несмотря на ранний час, священник оказался на месте. А значит, они больше не потеряют ни единой лишней минутки. — Святой отец! — услышала громкий голос де Грейстока. — Произошло досадное недоразумение, из-за которого прошлым вечером нам с леди де Морвиль не удалось пожениться. Поэтому нам бы хотелось пройти обряд сочетания сейчас. Здесь. При свидетелях. — Что, опять?! — Не знаю, что с вами такое, герцог, происходит, — вновь зазвучал недовольный глас служителя церкви, — но несколько часов назад возле этого самого алтаря вы дали клятву любить, хранить верность, оберегать и всегда быть рядом с леди Ариас. И она тоже поклялась быть вам послушной, любящей, верной женой.
8 На этом моменте я икнула, медленно развернулась, хоть какой-то части меня очень хотелось выскочить из храма и мчать отсюда как можно скорее и как можно дальше. Но с этим бредом надо было разобраться. Женой? Послушной и верной? Только не в этой жизни, Грейсток! Подхватив мятые юбки, я пошла разбираться. — Ваше преподобие, это какая-то ошибка, — подался к церковнику Кристофер. Грозно упёрся ладонями в алтарь, нависнув над иереем всем своим внушительным ростом. — Мы с Лорейн не могли пожениться! Священник тоже начал краснеть, не то от напряжения, не то от злости. Хоть это чувство и не к лицу служителю бога.— Я ждал вас вчера с леди де Морвиль, но вы явились… с другой леди. Вот с этой! — ткнул в меня пальцем с таким видом, словно я была презренной блудницей. — Пронесли её на руках по всей церкви, а потом заставили меня вас поженить.
9— Заставили? — в один голос переспросили мы с Кристофером.— И вы тоже, леди Ариас, выглядели очень решительной. Проявляли настойчивость. Признаться, я тоже пребывала в шоке и на некоторое время даже потеряла дар речи. Существовало два варианта: либо священник сумасшедший, либо сошли с ума мы с Грейстоком.— Значит, вы утверждаете, что лорд Грейсток связал свою судьбу с леди Ариас в стенах этой церкви вчера вечером? — решил ещё больше прояснить ситуацию мистер Бакенбард, хотя, честное слово, лучше бы мы её не проясняли, а так всё и оставили.— Утверждаю. Они сочетались священными узами брака. Были принесены клятвы. Смешалась кровь. Каждое слово звучало как приговор. Я внимательно осмотрела свои ладони. Ни пореза, ни даже царапинки. Никакого следа этого богопротивного деяния. — Дождитесь вечера, леди Ариас, — с какой-то мстительной интонацией в голосе произнёс священник. — И вы увидите на своей левой ладони брачные узоры.
В общем, я желаю тебе скорого возвращения, – сказала, уткнувшись в тарелку.
Все-таки не хорд это, а утка.
– Мне или моему трупу?
– Вам обоим… Тьфу ты! Я имела в виду, тебе в твоем трупе… то есть теле! – Нервно подвинула к себе бокал вина, решив, что алкоголь мне сейчас просто жизненно необходим.
– Тронут твоей заботой, Лори. – Кристофер слегка улыбнулся и промокнул губы салфеткой.
На дне коробки лежал один единственный конверт, и на нём размашистым почерком отца было выведено «Моей единственной дочери Лорейн».
Больше я не стала мешкать. Взяв конверт, пересела поближе к согревающему пламени камина и быстро, кажется, даже не дыша, раскрыла послание отца.
Замерла, вглядываясь в такой родной, любимый почерк. Крупные, написанные сильной рукой буквы, складывающиеся в слова.
Страшные слова. Страшные фразы.
Ужасающее признание…
Пальцы дрогнули, вздрогнула я вся, обнаружив в одном из глубоких ящиков, среди папок с бумагами, старых чернильниц и прочей ерунды эбеновую шкатулку. Случайно её коснувшись, отдёрнула руку. А потом снова к ней потянулась, притягиваемая словно магнитом. Не в силах бороться с искушением, взяла в руки. Совсем небольшая, размером с мою ладонь, с незамысловатой резьбой на крышке и замком в вычурном обрамлении из меди, потускневшей от времени.
Она? Не она?
Где-то в глубине души я точно знала: она. И понимала, что не смогу уйти, оставив её здесь. Я должна знать, что в ней хранится. Должна выяснить, зачем она понадобилась незнакомцу с тростью. Чем она может навредить Кристоферу или… помочь мне..
Когда ко мне, раздражённо сорвав разом несколько тряпок, подскочили Одли с Кэрроллом, я с трудом подавила в себе желание от них отпрянуть.
— Ваша светлость, с вами всё в порядке?! — завопили они в один голос.
Выглядят обеспокоенными. Оба. Но что, если только притворяются?
Нет, быть такого не может. У них же там строжайший контроль и постоянные проверки. Ну не станет абы кто агентом хальдорской разведки.
Или станет?
Повнимательней присмотревшись к своим провожатым, резко поинтересовалась:
— Вы где пропадали?!
— Мы шли прямо за вами.
— А потом нас вдруг оттеснили эти бродяги! — Одли презрительно сплюнул себе под ноги, явно имея в виду кого-то из уличных артистов.
— Сами не поняли, как так вышло, — подхватил виновато Кэрролл.
— Глянули — а вы исчезли. Хордовы тряпки! — Мужчина в сердцах наступил на лоскут ..
— Добрый вечер, Лорейн, — прозвучал незнакомый голос: низкий, хриплый, надломленный.
Голос, который никак не мог принадлежать отправившемуся за бренди Грейстоку.
Большого ума не надо, чтобы догадаться, под кем только что промялась бархатная седушка стула. Попыталась обернуться или хотя бы чуть повернуть голову, чтобы взглянуть на незнакомца, но тело словно окаменело. Нет, не из-за страха (не в том я сейчас была состоянии, чтобы бояться) — холодок чар пробежал по коже, оседая на теле невидимой ледяной коркой, лишая меня возможности двигаться.
Можно было закричать, позвать на помощь (к счастью, голос всё ещё оставался со мной), но вместо этого я резко спросила:
— Кто вы и что вам от меня нужно?
— Не те вопросы задаете, графиня, — раздался у самого уха хриплый шёпот, в котором отчётливо звучала ирония. — Скорее вас должно волновать, что я могу вам дать...
..отправилась в ванную приводить себя в непорядок.
Несколько раз хорошенько встряхнула сорочку, но от неё всё равно несло пылью и залежалой одеждой. Аж надевать страшно… Стараясь особо не дышать, облачилась в допотопный наряд, из Лорейн Ариас вмиг превратившись в призрака своей прародительницы. Если надумаю ночью прогуляться в таком виде по дому, точно доведу кого-нибудь до икоты.
Стянув волосы в тугой пучок на затылке, щедро нанесла на лицо кашеобразную субстанцию непревзойдённого цвета и запаха. Меня даже слегка передёрнуло, когда закончив с приготовлениями, взглянула на себя в зеркало. Надеюсь, Грейсток оценит и тоже задёргается..
Не заметив поблизости ни души, я привязала Джокера в тени дерева, склонявшего к воде свои тяжёлые ветви, быстро разделась и отправилась купаться, наслаждаясь ни с чем не сравнимым ощущением свободы. Жаль, наслаждение очень быстро закончилось. Верные псы Кристофера меня всё-таки нагнали, примчались на моих лошадях. Спешились, прострелили меня недовольными взглядами, но выдвигать упрёки не решились.
Оловянными солдатиками замерли у самого берега.
Нет, это точно месть Грейстока. Мне за нашу с ним свадьбу.
— Не желаете присоединиться? — с улыбкой предложила я, гадая, напишут ли они о моём предложении в отчёте Кристоферу или постесняются. — Водичка чудесная, такая чистая, прохладная. Представляю, как вам сейчас жарко. На вас же столько всего надето. Раздевайтесь!
Агенты вытаращились на меня, как на ненормальную.
— Что, боитесь, начальник отругает?
— Соболезную по поводу скорой женитьбы. Вы ведь так долго ей противились.
— Соболезновать мне бы пришлось, если бы я женился на вас, графиня, — жёстко отбил пас Кристофер. Но меня уже давно не задевал его сарказм.
— Тогда траур пришлось бы носить нам обоим.
— Прежняя Лорейн мне нравилась больше.
Я безразлично пожала плечами:
— Наши вкусы никогда не совпадали...
— Говорят, в этом доме раньше водились призраки, — толкая калитку, отреагировавшую на его прикосновение недовольным скрипом, проинформировал меня Кристофер.
— Как бы тебе в скором времени к ним не присоединиться, — тихонько проворчала я.
— Ты что-то сказала?
— Говорю, очень колоритное место. Готика так и прёт из всех щелей.
огда я вижу его длинный указательный палец, я спотыкаюсь, сердце колотится, я снова и снова краснею. Мои глаза слишком большие для лица, а он очень, очень красив. Трясу головой. Я еще не встретила того самого. Викторианские романы. А нет, встретила. Потрясающе, умопомрачительно красив. Краснею-немею. Красивые брови, безупречный маникюр. Серые глаза, проницательные глаза, жгучие глаза. Прожигающий взгляд. Ощущаю разряд тока. Мышцы в глубине живота. Чувственные губы. Пальцы касаются лица, своей губы, моей губы. Кусаю губу. Вся трепещу. А у меня экзамены, экзамены же. Пью чай, пакетик сразу вынуть. !11 Я недостойна его. А на мне всегда мои самые лучшие джинсы. Красиво очерченные губы. Гормоны бушуют. Он рыцарь. Моя…
жесть просто
Я прикрыла глаза, сосчитала до пяти, но в этот раз проверенная мантра не помогла.
— Скажите, у вас есть пистолеты?
— Что? — вытаращились на меня агенты.
— Пистолеты, — ласково повторила я. — Заряженные. Хочу пристрелить вашего начальника.