Если долго сжимать лед в руках он когда-нибудь растает…предварительно обморозив пальцы, но все же растает.
Я! Я буду считать себя предательницей! И ты ошибаешься – он не мертв. Знаешь, почему? Он живёт здесь, – ударила себя в грудь, – живёт и будет жить, пока я дышу. И в любви, Фиен, не нужно что-то брать или получать. В любви нужно отдавать. Только отдавать себя целиком и полностью, не ожидая чего-то взамен. Потому что тогда это не любовь, а торговля. Ты мне – я тебе. Поэтому я буду отдавать ему свою верность до конца моих дней и мне стыдно за то, что ты сделал со мной. За то, что в глазах других я с тобой, а не с ним.
Мужчины невероятно жестоки с женщинами, которых больше не любят.
Жалость — как испорченная почва, на ней никогда не вырастет любовь, она слишком унизительна сама по себе, а любить того, кто в твоих глазах достоин лишь сожаления, невозможно.
Самую дикую боль можно испытать лишь тогда, когда трогал мечту и счастье руками, губами, вдыхал вместе с воздухом аромат нежности, а потом вдруг у тебя это жестоко отняли. Отодрали с мясом.
— В каждом человеке идёт борьба, очень похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло — зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь. Другой волк представляет добро — мир, любовь, надежду, истину, доброту и верность.
— А какой волк в конце побеждает? Старый индеец едва заметно улыбнулся и ответил:
— Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь
Те, кто высоко взлетают, потом очень больно падают.
Рискует тот, кому нечего терять, Миена. Или когда на карту поставлено слишком много, и риск — это единственный шанс. В остальных случаях — это глупость или самодурство.
Любимые мужчины пахнут особенно, они пахнут общим прошлым, горем, болью и счастьем. Невыносимым, опустошающим счастьем.
Когда жизнь отнимает всё, то терять уже больше нечего. Ей осталось только оплакивать…только вспоминать… Иногда боль ломает, а иногда она даёт силы, чтобы жить. Она восстала из пепла, возродилась из самой адской боли, которую способна вынести женщина, но прошлое всё же напомнило о себе и начался кошмар.