Ева, лаборантка с космического корабля, отправляется в прошлое обнаруженной планеты с важной миссией: отразить атаку враждебной расы и спасти человечество. У Евы теперь новое тело, новое имя, цель, ради которой она готова на все, а еще– муж, который уверен, что получил в жены скромную монашку. Он хочет детей, она– выполнить задание и вернуться назад в будущее. Срок миссии всего тридцать дней. Слишком мало, чтобы влюбиться в инопланетного варвара, ведь так?
— Валд, — прошептала она интимно, — ты бы мог кое-что сделать для меня?
— Да, — сразу согласился он. — Что ты хочешь?
Она вздохнула, отвела взгляд, прикусив губу.
— Эва, я твой муж, и если у тебя есть потребности…
— Прикажи выкопать ров.
— Со мной тебе было бы лучше, — повторил он и провел пальцем по внутренней стороне моей ладони. — В твоих прекрасных глазах горечь и печаль, Валд не сделал тебя счастливой. Он не способен понять, какая особенная девушка ему досталась. А я бы обращался с тобой как с редким сокровищем.
— Спрятал бы в сундук и никому не показывал?
— Эврика, — сказал он, — ты моя жена. И я буду заботиться о тебе и прятать трупы, если надо.
В конце концов, можно быть и вторым номером, если первый — тот, кого ты любишь.
Как думаешь, почему богиня оставила нас? Настоящая мать не должна бросать своих детей, — добавил он сердито.
— Я не знаю, отец, — ответил Валд. — Может, она решила, что мы уже достаточно взрослые?
— Послушай, друг, — он вздохнул, — брак — все равно что охота на хайра. Один раз промахнешься — и получишь пучки ядовитых иголок во все места. И даже когда их достанешь, зудеть будет еще очень, очень долго.
— Что общего у моей жены и ядовитой игольчатой твари?
— Они умеют причинять боль, — ответил Баг. — Ты хочешь, чтобы все последующие годы твоей жизни тебе снова и снова напоминали, какой ты похотливый козел? Грубый насильник? Бесчувственный баран?
— Она не станет… — неуверенно возразил Валд, и Баг саркастично хохотнул.
— Женщины, — многозначительно произнес он, пригладив усы. — Они запоминают каждую твою оплошность, чтобы потом размахивать ею в спорах, как флагом.
— И что делать?
— Не косячить.
Женщины, — многозначительно произнес он, пригладив усы. — Они запоминают каждую твою оплошность,
чтобы потом размахивать ею в спорах, как флагом.
— И что делать?
— Не косячить, — коротко ответил Баг. — Не давай ей это страшное оружие, друг. Не ошибайся. Да еще так мощно.
— Твое правление началось с мудрых и дальновидных решений.
— Мое правление началось с того, что я прошелся по храму голым, засветив перед экипажем все свои капитанские регалии.
В сражениях нет ничего красивого: боль, кровь, смерть… Лучшая победа — предотвращение войны.
— Ты такая утонченная, воспитанница монастыря…
Год армии в космофлоте и биоколледж.
— Нежная, хрупкая девушка…
Волейбольная армейская команда, рукопашный бой.
— Здравствуй, — строго ответила Лора. — Тебе, выходит, не понравилось то платье, в котором Эва ходила на свадьбу в долину?
— Оно мне очень понравилось, — не покривил он душой. — Даже слишком. Потому сделай, пожалуйста, так, чтобы я смог пройти через церемонию без стояка. Будет неловко.
— Я Валда с детства знаю. Отличный парень. И станет прекрасным мужем. Он внимательный, заботливый, сильный…
Я искоса на него посмотрела. Он что, рекламный менеджер моего варвара?
— Самый резвый конь во всей Колыбели, — с любовью произнес Валд. — Я зову его Вихрь.
— Хорошо, что не Диарея, — пробурчала я.
— ...Физически экипаж Ковчега здоров. Я улучшила генофонд и сохранила необходимое разнообразие. Однако есть нечто, не заданное в параметрах, что постоянно регрессировало в течение всего полета. Люди потеряли инициативу, перестали стремиться к новому, практически исчезла тяга к творчеству.
Он сражался рядом с Валдом, выполнял его приказы, и в том не было ничего постыдного. В конце концов, можно быть и вторым номером, если первый — тот, кого ты любишь.
— Ты подсматривал?!
— Нет, что ты, — искренне возмутился Магнус. — Вот мне радость — пялиться на голого Валидола… Я подслушивал.
— Женщины, — многозначительно произнес он, пригладив усы. — Они запоминают каждую твою оплошность, чтобы потом размахивать ею в спорах, как флагом.
— И что делать?
— Не косячить, — коротко ответил Баг. — Не давай ей это страшное оружие, друг. Не ошибайся.
...— брак — все равно что охота на хайра. Один раз промахнешься — и получишь пучки ядовитых иголок во все места. И даже когда их достанешь, зудеть будет еще очень, очень долго.
— А мне нравятся твои глаза, — сказал он. — Как у олененка. И губы. — Тоже как у олененка? — уточнила я.