Мне говорили, что в морозной бездне его глаз можно сгинуть. И что мне, Александре Соколовой, выпускнице Звездной академии Дарнса, лучше держаться от него подальше. От этого холодного мужчины, способного превратить мир в стужу. Но… Один-единственный взгляд, одно-единственное случайное прикосновение… Пожалуй, после этого даже не стоило и пытаться не влюбиться. Это было неизбежно. Да и как теперь не сократить расстояние, если нас, помимо чувств, связали работа и его враги? А в ледяном взгляде я...
– Его мысли сейчас беспорядочны, и пока я не буду знать наверняка, что Ар ЗАДУМЫВАЕТ, вам лучше держаться вместе.
Я покачала головой, отчаянно краснея. Боюсь, то, что происходит с моим организмом, никак нельзя назвать болезнью.
Родная, теплая и невозможно сладкая.
– Да кое-кто тут никому из нас не позволял проявлять подобной заботы, – заметила Алондра, – а теперь даже шарф носит и разрешает поправлять.
– Ну должны же у моей жены быть хоть какие-то привилегии, – невозмутимо заявил Диар, и мы все рассмеялись.
– Алекс, по-моему, это судьба, – успокоившись, заметила Виата. – Раз уж вы нашли друг друга даже на другом конце Вселенной.
Наарат остался рядом с пилотом, вглядываясь в иллюминаторы. Корабль наклонился, меняя направление и уворачиваясь от первого крупного небесного тела. Нас будто обстреливали камнями, и каждый из них грозил пробить какую-то часть корабля.
Скорость пришлось менять постоянно, проскальзывать и нащупывать безопасные места. Несколько раз мы зависали вверх ногами, пережидая очередной пролетавший астероид, и после рывком уходили в нужную сторону.
Два часа прошло, прежде чем мы миновали опасный участок пути, и перед нами среди ярких звезд, медленно разрезая пространство, показалась черная громадина корабля, на котором когда-то летел профессор Сайрус.
Диар ласково коснулся моего виска губами, в который раз прислушался к звукам леса. Поскрипывали от тяжелого снега деревья, время от времени вдали пронзительно кричали птицы, тревожа тишину. Звезды Каллиастры ушли за горизонт, и за считаные мгновения в лесу стало темно. Ночь выдалась ясной, звездной и морозной. Завораживала и опутывала своими сетями.
– Бежим? – предложил он и уверенно взял меня, впечатленную произведенным на сотрудников космопорта эффектом нашего появления, за руку.
– Давай! – весело отозвалась я, чувствуя, как счастье переполняет душу и что я могу взлететь, от одного взгляда Диара обретя крылья.
– На моей планете обитают злые духи. Мой народ до сих пор верит, что они могут навредить малышу, и чем позднее скажешь о нем, тем лучше, – виновато опустила голову подруга, поглядывая, как все ее родные носятся по комнате.
В звездной системе Ситары на одной из планет в передрягу попала группа ученых. Раса была крылатой, могла летать, но в исследуемом секторе их крылья под давлением магнитного поля тяжелели и не могли их поднять. На беду, на них к тому же напали неведомые хищники, на которых не особо действовали лазеры. Отстреливаться и пугать их команда могла, но убить – нет. Броня монстров была слишком плотная, у бластеров не хватало мощности ее пробить.
Перед тем как попробовать, запустила программу, проверяющую состав еды, чтобы точно знать, что у меня не будет аллергии или других неприятных последствий, но вскоре выяснила, что Диар предусмотрел и этот момент.
Их действительно несколько раз пытались завоевать, надеясь, что смогут раскрыть секрет их целительского дара, но тот мгновенно исчезал, стоило сделать хотя бы попытку их к чему-то принуждать. Кроме того, под действием любой силы антирцы теряли память.
– Посуди сам, Алекс меня совсем не боится. Мою силу спокойно можно воспринимать только в том случае, если обладаешь таким же уровнем способностей.
– Иногда желание превратить кое-кого в ледяную глыбу становится невыносимым, – сказал я, убирая иней и принимая на лиар нужную информацию.
– Сдается, ехидная ледяная глыба, стоящая посреди кабинета, вряд ли поднимет тебе настроение, – рассмеялся друг.
Именно там, в космосе, нас поджидает множество непредсказуемых опасностей, но от этого он не становится менее привлекательным и завораживающим.
Но главным сюрпризом оказалось само влияние мирия на организм землян. У тех, кто попал под его первую взрывную волну или работал с ним достаточно много и долго, изменились гены и стали пробуждаться самые разные способности – развитая интуиция, телекинез, левитация, управление огнем…
Так, по сути, и состоялось первое знакомство с энитейцами, первой инопланетной расой. В звездном секторе УН-1214 шла война с пиратами, и обломок одного из космических кораблей во время взрыва выкинуло в пространственный туннель, который тут же закрылся, но в итоге он случайно оказался на земной орбите.
Как бы сильно я ни любила родителей, как бы ни скучала по дому, отказаться быть собой все же страшнее.
Проблема была только одна: как отказаться от того, что в тебе с рождения? Не слушать внутренний голос? Знать, что способна спасти кому-то жизнь, и не сделать этого? Иногда мне кажется, гены не просыпаются в ком попало, есть здесь особый высший промысел.
Намек отца был более чем прозрачен, и я горько усмехнулась. Три тысячи сто тридцать седьмой год по земному летоисчислению, а меня пытаются сосватать и выгодно выдать замуж.
Иногда мне кажется, судьба действительно существует и сталкивает нас с кем-то вовсе не просто так.
Когда предают, отворачиваются, не видят тебя настоящего, не хотят даже попробовать, решиться построить отношения еще сложнее. И я, и Алекс через это проходили. И не раз. Она не рассказывала ничего подобного, но чувствую, так оно и есть.
– Это действительно очень здорово, Алекс, иметь хорошую крепкую семью, где тебя искренне любят и всегда готовы поддержать.
– Самый сильный свет, нара Александра, – это любовь. Думаю, вы знаете. Им не стоит бояться делиться, он есть в каждом из нас и никогда не закончится, если вы не пожелаете.
Настоящее, живое и искреннее тепло ни за какие деньги не купишь.