Трое суток лил холодный дождь. Лифт был в ремонте. Репетиция у Никритиной прошла плохо. С мокрым зонтиком в руке, в промокшем пальто она плюхнулась в широкое кресло, что стояло у нас в передней:
— Ах, как мне надоела эта трудная жизнь!
— Что делать, дорогая, — ответил я. — Легко только в гробу лежать.
Прекрасная книга. Жаль, что имя Анатолия Мариенгофа мало знакомо современникам.
Отличный слог, верный глаз, великолепные образы.
Иногда буквально пара фраз равна законченному рассказу.