Открыв глаза, я поняла, что кошмар начался не на заснеженной дороге, когда мы с бывшим мужем попали в аварию, а именно сейчас. Потому что очнулась в ином мире связанная, в железной клетке. И меня везут на собственную казнь… либо я должна согласиться стать игрушкой мрачного герцога Моргана Ламберта, которого боятся даже молекулы воздуха и который похож на моего супруга, как две капли воды… или это и есть он?
Страх закрывает рты быстрее золота. За пару монет можно и проговориться, а из-за одного кошмара наяву можно замолчать навсегда.
Люди видят красоту сердцем.
Ненависть не знает возраста и половых различий, ненависть, взращенная на адской боли потерь беспощадна втройне.
Справедливость не имеет срока давности и рано или поздно она восторжествует.
У дружбы нет цены, она связывает невидимыми цепями без налета позолоты и блеска драгоценностей. Она сама по себе и есть высшая драгоценность.
Иногда достаточно какой-то капли и вас взрывает, в вас просыпается дьявол.
Лальше всех от тебя оказывается именно тот, кто был настолько близок, что чуть ли не являлся самим тобой.
У меня перед глазами потемнело и захотелось за что то схватиться...хотя бы за воздух.
Когда приходит голод, благородство умирает в первую очередь.
- Мне насрать! Шею сверну каждому и тебе в том числе! Никто не приблизится. Я не позволю. Моей будешь, как говорится, пока смерть не разлучит нас. Только теперь без прав. Никто и звать никак. Хотела – получай. Я всегда исполняю желания женщины.
Мало быть просто телом. Я не хочу, чтоб меня кормили и трахали. Я хочу, чтоб меня любили и ценили, как женщину, как равноправного партнера. И я… я хочу его поддержку, хочу чувствовать себя нужной… а не жалкой.
Всех перетрахаю теперь! Раньше-то меня бумажка сдерживала, а сейчас все. Свобода. Можно всем разрешение показывать, подписанное бывшей женушкой!
Именно тогда я поняла, что женщина всегда должна быть самореализована, иначе она просто придаток к мужчине. По сути – никто. Все эти домохозяйки с новыми шубами, машинами, квартирами на самом деле просто квартиранты на съемном жилье, с вещами, взятыми напрокат, и с жизнью такой же съемной и временной. Их в любой момент можно вышвырнуть.
Так странно, какая-то бумажка с двумя подписями и одной печатью вдруг превратила человека из твоего в постороннего, как прохожего на улице. Ведь не зря говорят, что дальше всех от тебя оказывается именно тот, кто был настолько близок, что чуть ли не являлся самим тобой.