Она – дочь клана красных демонов, служительница Мрака, искренняя и эмоциональная. Он – сильнейший воин Света, адепт школы бесчувствия. Самый опасный враг, ставший единственным близким человеком. Их пути сплетены – войной или любовью? Добро всегда побеждает зло, но настало время изменить порядок вещей. И восхождение Мрака начнётся с низвержения Света.
– Не думаю, что обойдется, – шептала я. – Мне бы всего на каких-нибудь сто лет спрятаться, чтобы он и имя мое забыл… Но как же и от вас удар отвести?
– Сбегал не от тебя. От путаницы, – не слишком понятно объяснил он. – Теперь я в порядке.
Мне почему-то показалось, что путаница со мной и был связана.
– Когда было шесть – молился богам, чтобы отняли жизнь. Когда было семь – я перестал верить в богов. Не подави я в себе все лишние эмоции, убил бы каждого коровьего пастуха из зависти.
Я здорово преуменьшала, считая, что в Сэрсе ему пришлось несладко.
– А я читала в другой книге, что магия одинакова, просто одному одаренному проще ее показывать темным цветом, а другому – белым. Но когда случались какие-нибудь неприятности, то надо было найти виноватого. Винить всегда проще того, кто хоть чем-то отличается от остальных. Это то же самое, когда мне запретили танцевать на городской площади, хотя любой другой девушке спокойно простили бы – дело не в танце, а в том, что я выгляжу иначе. Может, преступление всех демонов в том же самом? Зачем искать правду, если враг так удобно выделяется?
– Видимо, в столице ты не бывала, раз так говоришь?
– Да, ноги как-то не заносили, – призналась я. – Появился шанс, что с новой работенкой и там побываю. На вас вся надежда.
Айла прыснула, Миран распахнул глаза еще шире, а герцог недоуменно посмотрел на Арая, но тот никак не отреагировал.
Но как он все-таки ее нашел? Как с точностью до шага угадал, куда нужно попасть?
– Спасти меня – злое дело? Или любого другого, кого точно так же – ни за что? А ведь ты сам в это не веришь. Арай, я тебя хорошо изучила – ты скорее сдохнешь, чем что-то плохое совершишь. Ты только припугнул зажравшихся магов, не покалечил, не убил… хотя они заслужили, видят боги! Да что с этим вашим служением Свету не так, если мерзавцев наказывать нельзя, а им наказывать кого угодно – запросто?
– Ты правда можешь прожить тысячу лет? А потом еще тысячу, если повторишь?!
– Да.
– А ты ему кто, красавица, внучка али дочка?
– Любовница! – огорошила я и обвела всех многозначительным взглядом, чтобы еще пошире рты разинули. – Я, грит, триста лет Свет топчу, но такой хорошенькой барышни не встречал. Будь, грит, мне любовницей, но у меня от старости уже немощь в штанах, поэтому я ночами лишь по тебе поползаю да успокоюсь, зато жалованье буду тебе платить такое, как будто у меня в штанах все еще змей живой. Ну я и согласилась, чего на такое не согласиться?
– Мой страх тоже пойми. Если в этом мире и найдется что-то, к чему я искренне привязана, то это деньги!
– И я, – вставил он. – Раз идешь за мной.
Я делаю свое дело, остальные делают свое. Другие не влияют на то, что я свое дело сделал.
– Обалдеть! – Я откинулась назад на шаткой табуретке. – И так много слов сказал! Похоже, очень важный урок выдал?
– Да. Подумай.
-Арай.
– Тебе не идет. А что оно означает?
– А что означает «Ви»?
Он решил перенаправить вопрос на меня, тем самым вынудив потерять интерес к допросам.
– Ты ранен, что ли?
Мой теперь вечный должник отрицательно мотнул.
– Удачи во всех добрых делах!
Арай не стал оборачиваться. Благодарность для него стоила примерно столько же, сколько проклятия.
Он слаб – вдруг сдохнет под каким-нибудь кустом, так и не научив меня пускать серебристые искры из пальцев?
– Ты глянь, брови-то какие – черные, вразлет, кожа белоснежная… Не иначе какая-нибудь демонская полукровка! Давно таких кралей не встречал…