Наша совесть - непогрешимый судья, пока мы ещё не убили её.
Человек - шут, танцующий над пропастью("Шагреневая кожа")
Влюбленный хочет вырядить свою возлюбленную в шелка, облечь ее в мягкие ткани востока, а чаще всего обладает ею на убогой кровати.
— Скептики — люди самые совестливые.
— У них нет совести.
— Что вы говорите! У них по меньшей мере две совести.
Женщины, в силу какого-то особого склада своего ума, обычно видят в человеке талантливом только его недостатки, а в дураке - только его достоинства; к достоинствам дурака они питают большую симпатию, ибо те льстят их собственным недостаткам, тогда как счастье, которое им может дать человек одаренный, стоящий выше их, не возмещает им его несовершенств. Талант - это перемежающаяся лихорадка , и у женщин нет охоты делить только его тяготы, - все они смотрят на своих любовников как на средство для удовлетворения своего тщеславия. Самих себя - вот кого они любят в нас!
Когда любовь слишком долго остается платонической, она становится разорительна.
Всякое самоубийство - это возвышенная поэма меланхолии.
Жалость - чувство, которое всего труднее выносить от других людей, особенно если действительно подаешь повод к жалости. Их ненависть - укрепляющее средство, она придает смысл твоей жизни, она вдохновляет на месть, но сострадание к нам убивает нас, оно еще увеличивает нашу слабость. Это - вкрадчивое зло, это - презрение под видом нежности или же оскорбительная нежность.
Чтобы судить о человеке, надо по крайней мере проникнуть в тайники его мыслей, страданий, волнений. Проявлять интерес только к внешним событиям его жизни — это все равно, что составлять хронологические таблицы, писать историю на потребу и во вкусе глупцов.
Он вдруг подумал, что обладание могуществом, как бы ни было оно безгранично, не научает пользоваться им. Скипетр – игрушка для ребенка, для Ришелье – секира, а для Наполеона – рычаг, с помощью которого можно повернуть мир. Власть оставляет нас такими же, каковы мы по своей природе, и возвеличивает лишь великих.