Память-это то,что есть в твое сердце и твое голове,а если ни там,ни там нет,то и фотографии не помогут-все равно не вспомнишь,кто на них
Нас предают друзья. Нас забывают дети. Наши родители начинают ходить под себя или нам в руки. Самолёты, на которых мы летаем, разбиваются об землю, а наши машины врезаются друг в друга, разрезая нас пополам и выворачивая суставы. И при этом мы думаем, что ничего не знаем про ад.
- А разве любовь бывает современной и несовременной?
- Конечно. Как шмотки. Или винтажные, или последней коллекции.
- И что такое любовь последней коллекции?
- Это полная противоположность любви винтажной. Отсуствуют: охи и ахи, долгие гуляния под луной до первого поцелуя, обязательства после него, и никаких планов на свадьбу.
А может быть,любовь-это гораздо больше,чем ты думаешь?Может быть,мой каждый день здесь,где я счастлива,-это любовь?И то,что я встретила тебя,-это тоже любовь.И то,что я вообще существую...
– Оля, когда ты говоришь «моя мама» – это ты кого имеешь в виду?
– Когда я говорю «моя мама», я обычно имею в виду мою маму, а вы когда говорите «мама», имеете в виду свою подушку? Или асфальтовый каток?
чем хуже она себя чувствовала, тем шире улыбалась
Жизнь,в сущности,не такая плохая.Только если о ней не думать.А за секунду до того,как заснуть,вообще можно почувствовать себя абсолютно счастливой
Крюгер был уверен, что этот досадный инцидент вызван обычным сговором туземцев. Когда экспедиция уходила достаточно далеко от центров цивилизации и в какой-то мере попадала в зависимость от носильщиков, те часто «вдруг» вспоминали какое-нибудь местное суеверие – лишь для того, чтобы добиться повышения оплаты. В конце концов, Крюгер стал предусматривать подобные дополнительные расходы заранее.
Что-то легонько ударило его в грудь. Верно, какое-то насекомое, мелькнула первая мысль. Потом Крюгер бросил взгляд вниз: на его рубашке цвета хаки расплылось красное пятно, а на грязную землю с рубашки скатился мясистый кусочек красного плода. Опять проклятые обезьянки швыряются ягодами, подумал Крюгер. Он нагнулся, поднял красный кусочек и только тогда понял, что это вовсе не ягода. На его ладони лежал скользкий розовато-белый человеческий глаз, на обратной стороне которого сохранился белый обрывок зрительного нерва.
Мунро объяснил, что у пигмеев своя градация болезней. Они считают, что сначала человек становится горячим, потом его одолевает лихорадка, потом он заболевает, потом просто умирает, потом умирает совсем и наконец умирает навсегда.