Клянусь, никто не скажет, что я был предателем крылатого божества. Пусть человек любит прекрасный пол. Ей-богу, на то женщины и созданы, чтобы их любили, от косы до шнурка на башмаке.
Для мудрого взора увядание не менее прекрасно, чем цветение и рост, и смерть - не менее, чем жизнь.
Было бы очень плохо, если бы деньги существовали не для того, чтобы их тратить.
Уж и не знаю, куда идет мир, если молодые девушки пренебрегают советами старших.
Я всегда замечал, что на поле боя впереди идут обычно те, кто считает недостойным обидеть пленного, клянусь апостолом, а не те, кто, пробивая брешь в крепостной стене, жаждет прежде всего разграбить город, и не лодыри, не мошенники, которые валят толпой по уже расчищенной для них дороге.
Господь Бог начертал свои законы на всем, что нас окружает, если бы только наш тусклый взляд и еще более тусклая душа были способны прочесть его письмена.
Легко мужчине мчаться вперед средь бела дня и выполнять свой долг на глазах у всех. Но в сердце женщины живет сила верности, которой не нужны восхваления, и она ведома лишь тому, кому принадлежит это сокровище.
Однако не в природе вещей, чтобы двадцатилетний паренек, с кипящей в жилах молодой кровью, проводил первые часы свободы, печалясь о том, что он оставил позади.
Сокрушив свои страсти, он почти что сокрушил самого себя.
Я поняла это, просто глядя из окна моей комнаты и наблюдая за бедными монахами из монастыря, за их унылой жизнью, их бесцельными ежедневными трудами. И я спрашивала себя: неужели добродетель не годится ни на что иное, как засадить ее среди четырех стен, словно она дикий зверь? А если добрые будут замыкаться от мира, а злые - разгуливать на свободе, то разве не горе этому миру?