Но уж таково глупое, бедное человеческое сердце. Когда оно ранено, оно мечется навстречу каждому встречному и ищет облегчения. И не находит его. Это совершенно понятно, кому нужен дырявый, нештопаный чулок? Всякий старается отбросить его носком подальше от своей ноги...
"Но уж таково глупое, я бедное человеческое сердце. Когда оно ранено, оно мечется навстречу каждому встречному и ищет облегчение. И не находит его. Это совершенно понятно, кому нужен дырявый, нештопаный чулок? Всякий старается отбросить его носком подальше от своей ноги..."
"Помните, быть может, в детстве вам случалось наблюдать бабочку, налетевшую на огонь? Вы тогда тоже развлекались. Бабочка трепетала, лёжа на спине и махая коротенькими опаленными крыльями. Вы находили это интересным; потом бабочка надоедала вам, и вы давили её пальцем. Бедное созданьице перестало страдать. Ах, благосклонный читатель! Если бы вы могли придавить пальцем и меня, чтобы и я перестал страдать!"
вы скажете, что я подражаю Диккенсу; помните: Сайлас Бег, литературный человек с деревянной ногой (в романе «Our common friend»)?
Помните, Маша, честные люди… – Делом подтверждают свои слова, – докончила она фразу
Как прекрасно нестись во весь опор по равнине, какое удивительное чувство свободы тебя переполняет, ибо ты знаешь: ты и твой конь можете найти здесь всё, что вам нужно для жизни.
Мои сражения принадлежат мне, и я поведу их так, как посчитаю нужным. И одержу победу.
Времена меняются, Невар. Мужчинам и женщинам нужно понять, что пришла пора отбросить изжившие себя традиции и начать менять свою жизнь.
Мы думали, что сможем заставить их остановиться и сдаться, поскольку путь им преграждала река. Стояла весна, и с гор неслись потоки талой воды. Перед нами по степи неслись около двух сотен всадников в полосатых развевающихся на ветру одеждах. Они охраняли повозки с женщинами и детьми, запряженные маленькими лошадками. Мы не сомневались, что рано или поздно они остановятся и сдадутся, клянусь, мы именно так и думали. Но они въехали прямо в реку, и течение унесло их, всех до одного. Мы в этом не виноваты. Мы бы их пощадили, если бы они сложили оружие. Но они выбрали смерть, и не в наших силах было им помешать. Мужчины стояли на берегу, пока все женщины и дети не утонули. А потом сами вошли в воду. Не наша вина. Но после этого многие солдаты потеряли вкус к военной службе, не только к сражениям, но и к повседневной жизни. Считалось, что война — это слава и честь, а не тонущие младенцы.
— Я думаю, что измениться должны те, кто издевается над другими. Я не питаю никаких иллюзий на свой счет. В драке Трист легко меня победит. А одержав верх, станет использовать победу для того, чтобы оправдывать все свои последние действия. Он считает, что мой внешний вид определяет то, как он имеет право со мной обращаться. А ты уверен, что, победив его в банальной драке, что-то ему доказал. Но это не так. Ты лишь продемонстрировал свое с ним единодушие касательно того, что правила устанавливает более сильный.