Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.
Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.
Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.
Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа.
Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря.
Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря.
Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря.
Он почувствовал, как приятно, когда есть с кем поговорить, кроме самого себя и моря.
Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, еще более грешно?
Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, еще более грешно?