— О, великий и могучий султан… гроза пустынь и покоритель женских спален… — забормотала я приторным голоском, не забывая при этом постоянно кланяться. — Как же там дальше-то было? А, вспомнила. О, рахат-лукум моего сердца… кусок халвы, застрявший в глотке, и бедренная кость барана, которую ты сегодня позабыл обглодать до конца…
Помогать людям нужно, ты совершенно права. Нельзя проходить мимо чужой беды, даже если она кажется слишком серьезной. Но прежде, чем сунуться туда очертя голову, стоит для начала осмотреться. И вспомнить, что рядом с тобой есть и другие люди. Те, кому небезразлична ты. Те, кто может погибнуть лишь оттого, что тебя не станет. Твои собственные дети. Ставшие немощными родители. Твои друзья, любимые… те, кому ты бесконечно дорога и кто готов пожертвовать жизнью ради того, чтобы уберечь тебя от беды. К тому же, вокруг слишком много тех, кто готов наживаться на нашем горе и умении сочувствовать. Кто использует наши слабости, чтобы добиться своих собственных целей. Тех, кто ради забавы способен поранить, искалечить, убить… и тех, кто охотится за нашими эмоциями, пожирая их вместо деликатесов. Поэтому помогай другим, Инга. Делай что считаешь нужным. Но делай это благоразумно и думай, пожалуйста, о последствиях.
Съешьте с утра живую жабу, и ничего худшего в этот день с вами уже не случится.
Весьма спорное утверждение
- И все-таки, панночка Богуслава, - Матеуш хлопнул ладонью по столу..., просил бы вас внести ясность… посвятить нас, так сказать, в детали злодейского плана. Раз уж время свободное имеется.
- Вы все умрете, - сказала Богуслава, запрокидывая голову. Притом она проявила нечеловеческие чудеса гибкости, едва ли не коснувшись затылком спины. На белой шее прорисовались темные вены.
Но королевича сия демонстрация не впечатлила, и, сложив руки на груди, он произнес:
- Допустим, это я уже понял. А подробности можно?
Демон задумался. Процесс этот сопровождался активными движениями ушей, оттопыренных и слегка заострившихся, подрагивал подбородок, лоб же панночки Богуславы прорезали глубокие морщины.
- Вы все умрете в страшных муках, - наконец произнес он.
- Существенное уточнение, - согласились его высочество.
Ожидание лучших времен с годами переходит в хроническую форму.
У кого в сердце нет места для страха - у того в голове всегда найдется место для пули…
Королеве очень нравилось кого-нибудь прощать. Прощая, она чувствовала себя великодушной и милосердной…
Люди ныне злые пошли, зато с фантазией. То ли видели, то ли слышали, разом придумают, чего было и чего не было…
- Лишек! - воскликнула княгиня, несмотря на преклонные годы сохранившая и остроту зрения, и ловкость. - Ты ли это!
- Я, тетушка, - несколько нервозно признался улан.
..
- Что ты тут делаешь?
Шпицы княгини, рванувшиеся было к улану, попятились.
- Да вот… так… труп несу, - ответил тот, перекидывая тело с левого плеча на правое.
Шпицы взвыли, а княгиня лишь укоризненно покачала головой:
- Годы идут, а ты не меняешься, вечно всякую гадость домой таскаешь…
Бедный мой мальчик! Он рос в невыносимых условиях… у него даже собаки не было!