Так уж на святой Руси всё заражено подражанием, всякой дразнит и корчит своего начальника.
Так уж на святой Руси всё заражено подражанием, всякой дразнит и корчит своего начальника.
Мало сказать, он служил ревностно, нет, он служил с любовью! Там, в этом переписывании ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир. Наслаждение выражалось на лице его. Некоторые буквы у него были фавориты, до которых, если он добирался, то был сам не свой - и подсмеивался, и подмигивал, и помогал губами. Так, что в лице его, казалось, можно было прочесть всякую букву, которую выводило перо его.
Так уж на святой Руси всё заражено подражанием, всякой дразнит и корчит своего начальника.
Но всегда найдется такой круг людей, для которых незначительное в глазах прочих есть уже значительное.
...страсть делает даже из умного человека идиота...
Черт знает что, какая дрянь! - произнес он, плюнувши. - Хотя бы уже что-нибудь было вместо носа, а то ничего!
Черт знает что, какая дрянь! - произнес он, плюнувши. - Хотя бы уже что-нибудь было вместо носа, а то ничего!
Черт знает что, какая дрянь! - произнес он, плюнувши. - Хотя бы уже что-нибудь было вместо носа, а то ничего!
Черт знает что, какая дрянь! - произнес он, плюнувши. - Хотя бы уже что-нибудь было вместо носа, а то ничего!