Счастливым и несчастным людям обычно не по пути! Так устроена жизнь, "сытый голодного не уразумеет" и счастливый несчастного - тоже.
Прав был дед, когда говорил, что хороших людей гораздо больше, чем плохих, но плохие лучше организованы.
Последние дни отчетливо показали мне, что жизнь отнюдь не делится на белое и черное, она полна полутонов, причем, зачастую не понятно какой из серых оттенков более темный…
Но мечты именно потому и называются мечтами, что очень часто не сбываются...
На его лице было такое подобострастное выражение, что я сразу же заподозрил его во всех смертных грехах. Ну не может честный человек с таким обожанием смотреть на правоохранительные органы.
Знаете, когда в первом классе учительница рассказывает вам про цифры, то в какой-то момент они из реальности переходят в разряд сказок <…> не совсем понятно, конечно, почему папа каждый день рождения говорит, что маме опять исполнилось восемнадцать, и куда делись остальные числа? Но родителям надо верить!
Граф: В самом деле, Сюзон, мне часто приходило в голову, что если мы ищем на стороне того наслаждения, которого не находим у себя дома, то это потому, что наши жены не владеют в достаточной мере искусством поддерживать в нас влечение, любить всякий раз по-новому, оживлять, если можно так выразиться, прелесть обладания прелестью хоть какого-нибудь разнообразия.
Графиня (уязвлена): Значит, женщины должны все…
Граф (со смехом): А мужчины — ничего? Но разве мы властны изменить закон природы? Наше дело — добиваться взаимности, а дело женщин…
Графиня: А дело женщин?
Граф: Уметь нас удерживать. Об этом часто забывают.
Граф: Не знаю. В тебе, быть может, меньше однообразия, больше задора в обращении, какое-то особое обаяние, иной раз, пожалуй, и неуступчивость. Наши жены думают, что если они нас любят, то это уже все. Вбили это себе в голову и уж так любят, так любят (в том случае, если действительно любят) и до того предупредительны, так всегда услужливы, неизменно и при любых обстоятельствах, что в один прекрасный вечер, к вящему своему изумлению, вместо того чтобы вновь ощутить блаженство, начинаешь испытывать пресыщение.
Ах, когда личные интересы не вооружают нас, женщин, друг против друга, мы все, как одна, готовы защищать наш бедный, угнетенный пол от гордых, ужасных… и вместе с тем недалеких мужчин.
Фигаро: Моя правда — самая истинная.
Сюзанна. Фу, противный! Разве бывает несколько правд?
Фигаро: Ну, да! Как только было замечено, что с течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетенные, произвели на свет большие-пребольшие истины, на земле сразу развелось видимо— невидимо правд. Есть такая правда, которую все знают, но о которой умалчивают, потому что не всякую правду можно говорить. Есть такая правда, которую все расхваливают, да не от чистого сердца, потому что не всякой правде можно верить. А клятвы влюбленных, угрозы матерей, зароки пьянчуг, обещания власть имущих, последнее слово купцов? И так до бесконечности! Есть только одна правда без подвоха — это моя любовь к Сюзон.