«Магия, — понял Фаулер, у которого на поиск одежды в шкафу уходило значительно больше времени. — Определенно магия».
Ведь не может же все дело быть только в идеальном порядке?
— Он говорит: «Фаулер…» Брань опустить? Тогда он говорит: «Фаулер!» — а после долго и выразительно молчит. Мне не нравится, когда на меня так… молчат.
Художник не слишком старался, дабы сохранить для потомков черты великого демонолога, и примитивный рисунок донес сквозь века лишь то, что у господина Йозефа было два глаза, один нос, тонкогубый, похожий на растянутого червя рот и торчащие во все стороны ярко-рыжие волосы.
Впрочем, сцена и без Сюзанны получалась прямо-таки опереточная: бывший жених девушки, ее нынешний поклонник и ее же тайный любовник, подслушивающий из кулис. Было бы забавно, если бы не множество «но».
– Скажите, пусть идут в задницу, – выговорила я четко.
– Элизабет! – возмущенно воскликнула леди Райс.
– Простите, леди Пенелопа. Я имела в виду, что им не помешало бы заняться исследованием толстого кишечника, но прежде отыскать туда путь и ненадолго задержаться на входе.
– Так-то лучше, – одобрила наставница. – Но над формулировками все же следует поработать.
Девицы, похихикивая, пытались смутить Грина «неудобными» вопросами. Тоже зря. Со стороны их потуги выглядели примерно так: «Скажите, доктор, я дура?» – «Ну, если вы настаиваете…»
Решив, что она, такая как есть, не может быть интересна, Сибил придумала новый образ, который, по ее мнению, должен был поразить некроманта прямиком в полый мышечный орган, ответственный за перекачку крови и формирование нежных чувств.
– Хм… Книгу вижу. А на ней стоит какая-то чашка. Не знаете, что она там делает?
– Стоит, как вы заметили, – я нервно передернула плечами. Не умеешь извиняться – лучше и не берись.
– И почему она там стоит?
– Потому что у нее плоское донце. Иначе скатилась бы на пол.
– Логично, – кивнул доктор. – Но знаете, что меня смущает? Это совершенно незнакомая мне чашка.
– Хотите, чтобы я представила вас друг другу?
Недолюбливаю я героев. Хлопот от них много. Времени требуют, силы тянут, койки в лечебнице занимают.
Встречать наступление весны десятидневным празднованием – эльфийская традиция, но люди, которые тоже не прочь что-нибудь отпраздновать, эту традицию переняли и обогатили собственными представлениями о торжествах. Вычеркнули из программы купание в избавившихся ото льда, но еще прохладных водоемах. Исключили ночные танцы у костров. Ритуальные песни, которых у эльфов было десять, на каждый день праздничной декады, тоже учить не захотели, чтобы петь их по утрам восходящему солнцу, приманивая к земле тепло.