Сэндер не считал, что делает что-то плохое. Ну, подумаешь, поучил жену, раз или два! Бывает! А что делать, если она глупа, непокорна, неуслужлива, и вообще - с такой на людях появляться стыдно: ни слово сказать, ни пошутить, ни выглядеть достойно.
Тот простой факт, что с синяками красиво не оденешься, а запуганная женщина не будет блистать остроумием, ему в голову не приходил.
Но... беременность, роды, говорят, это больно, да и потом... вот лично она не представляла, что делать с ребенком? Понятное дело - рожать, воспитывать... а как? Что, мужа той же Аликс не воспитывали? А все равно выросла скотина, которая бьет женщин. И Резеду Лоусон тоже воспитывали, и ее саму - и такие разные результаты?
И оказалась Аликс замужем, а Джин - подружкой невесты, хорошо хоть от букета увернуться удалось. Поймала его одна из сестер Аликс - да так удачно, что вскоре вышла замуж за спивающегося вдовца с детьми. Есть чему порадоваться.
Зато приданного не потребовали! А для госпожи Лоусон это было главным ориентиром! Главное ведь, чтобы человек был хороший - и у нее денег не требовал! Вот!
Но Джин...
С точки зрений Лесса, у нее был только один недостаток - она пока еще не была его женой. Все остальное было сплошными достоинствами.
Мужик, он ведь что эльф, что человек, что гном. Баба ему нужна.
открыл специальным амулетом, висевшим у него на шее, сейф
– Ты, менестрель, скорбь-то свою спрячь. Улыбайся на людях, а горевать будешь, когда тебя никто не видит. Улыбайся, песни пой веселые. Народу хочется радости, тогда и платить хорошо станут. Чужое горе редко кого трогает, у самих бед немало. А вот тех, кто поможет развеять тоску и печаль, снимет тяжесть с сердца песней задорной али музыкой плясовой, ценят и любят. Так что – улыбайся, как бы ни было плохо.
– Эй, не реви! Ты чего? – обнял он меня.
– Я не реву.
– Нет, ревешь! Как девчонка!
– А я и есть девчонка.
– И ведь не поспоришь, – хмыкнул он, поглаживая по спине. – Лучшая в мире девчонка.
— Ну и оставь в прошлом тогда. Ведь мы не в силах его изменить, но можем построить настоящее и будущее.
Непосредственно к стенам виллы мы… подползали. Честно, сама не верю в это, но мы ползли по-пластунски. Все трое. И волочили за собой мешки с провиантом.
— Задницу опусти! — шикнула я на пацана. — Чего ты ее оттопырил?
— Эрика, вы бы тоже задни… хм… попу опустили, — с трудом сдерживая смех, прошептал мне в ухо маркиз ди Кассано.
— Да я непревзойденный ползун! — возмутилась я. — Знаете, какой у меня опыт?!
— Нет. Но ваш… гм… филей всё же торчит.