— Как ни смешно, — продолжал Вальдец, — теория поисков навязывает нам немедленный вывод: ничто не теряется в истинном (или идеальном) смысле этого слова. Судите сами. Для того чтобы вещь потерялась, должно существовать какое-то место, в котором она потерялась. Однако найти такое место невозможно, поскольку простое множество не подразумевает качественного различия. Или, выражаясь терминами поисков, одно место похоже на любое другое.
Поэтому мы заменяем понятие «потеря» понятием «неопределенное местонахождение», которое, само собой, поддается математическому анализу.
Неведомое перестанет быть страшным, когда оно становится назойливым. (Посланец, разумеется, это знал.)
Дело в том, что такие силы ничего не делают просто так. Это как сделка с дьяволом: что бы он вам ни дал, заберет гораздо больше.
Каждый из нас счастлив только тогда, когда находится на своем месте: занимается правильным делом, окружен правильными людьми.
Порой с одинаковыми людьми лучше держать дистанцию хотя бы на расстоянии дружбы. Люди в паре должны компенсировать недостатки друг друга, а не умножать их.
Когда страх становится сильнее разума, сильнее собственной веры, когда человек сознательно делает то, что считает неправильным… или не делает то, что считает правильным, он становится уязвим.
Если что-то нельзя убить, это еще не значит, что его нельзя изгнать.
Думать о будущем - хорошо и правильно, но важно не забывать, что оно в определенной степени иллюзия. Большинству из нас не дано знать, когда стихнет их музыка.
Познавая мир, человек познавал только самого себя. Разум был единственной реальностью, мир – его представлением, его сновидением.
Заставь птицу, поющую в нежном восторге, закрыв глаза, в горячем луче солнца, понять хоть краешек мудрости человеческой, – и птица упадет мертвая.