Друзья разбрелись по лаборатории, включая все подряд. Загадочные приборы заурчали, зашипели, зазеленели экранами и замигали лампочками
Лис насупился и свернул пергамент.
– Как таковой у меня нет.
– Погоди, друг, я неправильно выразился, – спохватился Денис. – Конечно, речь идет не о настоящем звездолете. Нам нужно помещение, которое мы сможем выдать за интерьер лаборатории на космическом корабле.
И такие явления обнаружились. Целых два! И оба – в пригороде Градбурга под названием Подградбургск.
После памятного разговора с профессором Интегральским каждый день нес Артуру лишь разочарования. Бывший полицейский Антон Пеленг и супруги Какбыда, которые поначалу представлялись ему ненадежными свидетелями, оказались по сравнению с теми, кого он посетил позже, меньшим из зол. Причем намного меньшим
В паре десятков метров от него стояла уже знакомая фигура. Только теперь можно было разглядеть куда больше, чем кафтан и протез. Композицию дополняли шляпа-треуголка, крюк вместо правой передней лапы, шпага на боку и черная повязка на морде — не то лисьей, не то шакальей, не разобрать, — закрывающая левый глаз
Улисс оказался в замкнутом помещении без окон. Похоже на подвал. Единственным источником света служила лампа над клеткой. Кроме «снежного зверя», в помещении находился тот самый волк, который его купил. Представитель биотехнологической организованной группировки в упор глядел на свое приобретение, не выказывая ни малейших эмоций
— Я готов, — сказал Теодор Башенка. — Ради спасения друга.
— Я готов, — сказал Евгений. — Ради торжества знаний.
— Я готов, — сказал Константин. — Потому что мне пофиг.
— Отлично, — кивнул Марио и уверенно постучал в дверь
Марио и его спутники вбежали в здание Музея науки. Изначально они планировали войти чинно и с достоинством, но усилившийся ливень внес в их план корректив
Коала нежно провел лапой по крышке дорогого проигрывателя, стилизованного под допотопный граммофон. Шпионские дела подождут. Весь мир подождет. Наступает час меломанского блаженства, коллекционерской нирваны. На улице дождь, а в доме рай
«Ничего… – сказал он, и в его интонациях парню послышались зловещие нотки. – Я умею ждать… Скоро мое пленение закончится. Эти глупцы даже не представляют, что сами приближают день моего освобождения. И тогда я им устрою такой эндшпиль… Такие шах и мат я им устрою…