Почти все, что она делала, было подсказано немудреным правилом: бери, что плохо лежит, а если бьют, то давай сдачи.
Человек может быть поистине счастлив только тогда, когда все вокруг него тоже счастливы
Увлекшись едой, Лилли перепачкала пальцы и, не обращая внимания на чистую салфетку, положенную моей мамой рядом с прибором, откинула подол платья и вытерла руки о трусы.
Сама она никого не обижала зря, но и не позволяла насмехаться над собой, а это иногда бывало непросто, ибо в те времена грубые острословы ходили в Австралии чуть ли не в больших умниках.
Жена была прежняя – с милым, застенчивым, хотя уже сильно утомленным лицом, и дети были те самые, что родились от него, только выросшие за время войны, как оно и быть должно. Но что-то мешало Иванову чувствовать радость своего возвращения всем сердцем, – вероятно, он слишком отвык от домашней жизни и не мог сразу понять даже самых близких, родных людей.
Прежде он чувствовал жизнь через преграду самолюбия и собственного интереса, а теперь внезапно коснулся ее обнажившимся сердцем.
Любовь Васильевна теперь стеснялась мужа, как невеста: она отвыкла от него. Она даже краснела, когда муж обращался к ней, и лицо ее, как в юности, принимало застенчивое, испуганное выражение, которое столь нравилось Иванову.
Иванов закрыл глаза, не желая видеть и чувствовать боли упавших обессилевших детей, и сам почувствовал, как жарко у него стало в груди, будто сердце, заключенное и томившееся в нем, билось долго и напрасно всю его жизнь, и лишь теперь оно пробилось на свободу, заполнив все его существо теплом и содроганием. Он узнал вдруг все, что знал прежде, гораздо точнее и действительней. Прежде он чувствовал жизнь через преграду самолюбия и собственного интереса, а теперь внезапно коснулся ее обнажившимся сердцем.
Единственное, что могло утешить и развлечь сердце человека, было сердце другого человека.
Я чувствовала, что пропадаю без тебя, мне нужно было - пусть кто-нибудь будет со мной, я измучилась вся, и сердце мое темное стало, я детей своих уже не могла любить, а для них, ты знаешь, я все стерплю, для них я и костей не пожалею!