— Меня все еще мутит. Я лучше посплю.
— Но мы-то голодные!
— Пожуйте вон тех листиков.
— Они съедобные? – подозрительно уточнила Рыска, разглядывая пушистый кустик, усыпанный глянцевой листвой.
— Нет. Так что вам тоже надолго аппетит отобьет.
— Глупые вопросы порождают глупые ответы.
— Похоже, поголовное слабоумие – отличительная особенность этих мест.
– Праздник же, а бабы ежели не работают, то им всякая блажь в головы лезть начинает…
— А у вас, мужиков, она оттуда даже работой не выгоняется, – зло перебила его обиженная Фесся.
– А женщине нужен мужчина, как вьюнку – опора. Толку с его цветов в высокой траве, так в ней незаметно и зачахнет. Зато видала, как он на плетне красуется, – и сам пышен, и глаз радует!
Дни бежали, как волны в бурной реке, – вроде и шумят-пенятся, но все в одном русле. Разве что утесы чуток позеленей стали.
Но бояться бесконечно тоже нельзя: даже пойманный воробей сначала бестолково трепещется в руке, а потом приходит в себя и со злобным чириканьем клюет пальцы ловца.
— ...Это тебе каждая девка – будто лента на грудь, а ты ей – как клеймо на лоб.
Двум кускам теста в одной квашне не ужиться: один другого теснит и рано или поздно выдавит.
Доблесть не только загубленными жизнями меряется, но и спасенными.