Вопрос века: что бы такое ненужное продать, чтобы другое ненужное потом купить?
Ведь хороший враг, как и хороший друг — его еще надо поискать.
Я не успела ничем в него кинуть: под рукой из тяжелого был только мой характер, но им, увы, не запустишь.
Злость — это то, что заставляет презреть опасность, походя перемахнуть через самую высокую преграду, сражаться, когда другие обессилели и готовы сдохнуть, вгрызться зубами в горло вооруженного врага и победить. Все это обычная, элементарная, простая, очень сильная злость.
Двуединая сила, какую чушь я несла! Главное, ее донести сейчас и не расплескать!
Ночь — время откровений, когда мысли — короче, чувства — острее, правда — обнаженнее, а одиночество — честнее.
— Мне нужно Варлоку воткнуть в одежду булавку, заговоренную на случайные встречи. А то он просто неуловимый какой-то. Второй же раз приходить на тренировку… Еще подумают, что я за ним бегаю.
— А ты не бегаешь?
— Нет. Я охочусь.
Тут до нас долетел крик тренера, который, жестикулируя, втолковывал игрокам:
— Вот как надо играть! Как Варлок! Чтобы всю нашу сборную хотелось дисквалифицировать. Пожизненно. За использование запрещенных чернокнижных зелий! Хотелось! Но не моглось! Тарий, для тебя повторяю отдельно: не моглось! — и тренер ткнул пальцем в того самого флангового, которого спеленала тьма.
Увы, я возвышенным слогом не страдала. Зато точно знала: если не перекушу, буду хотеть есть до тех пор, пока не захочу жрать.
Спустя час был готов то ли очень поздний завтрак, то ли ранний обед. А запах свежего супа подействовал лучше заклинания призыва. Едва я повернула затвор, гася пламя огненного элементаля под конфоркой, как домашние испарились из своих комнат и дружно конденсировались на кухне и осели на табуретах.