...мы применим крайнюю меру: три-четыре дозы амнезина – и почти вся информация, хранившаяся в мозгу человека бесследно исчезает. Остаются только элементарные навыки, приобретенные до трехлетнего возраста – умение ходить, умение произносить простейшие слова, вроде "мама" или "дай". И больше ничего. Никаких сложных идей. Мозг – как чистый лист бумаги, на котором снова можно написать все, что угодно. Но, повторяю, полное стирание памяти – это крайняя мера
Американская мечта – это мечта о личном успехе, причем под успехом чаще всего понимается накопление большого количества денежных знаков, пусть даже ценою собственного превращения в обезьяну.
Советская Мечта – это мечта о том, чтобы каждый человек мог позволить себе роскошь всегда оставаться человеком. Но чтобы достичь этой мечты, нужен прежде всего очень высокий уровень развития техники
...вся история человечества – это история «червей». «Черви» эти назывались по разному: Идея Свободы, Идея Прогресса, Идея Равноправия, Идея Государственности – вот имена самых известных из них, хотя их было гораздо больше. Иногда они объединялись в очень больших червей, называвшихся идеологиями и религиями. Эти черви боролись между собой за обладание мозгами людей, и в этой борьбе выживали самые приспособленные. Иногда черви приносили в жертву некоторых из людей, мозгами которых они овладевали – каждый мученик, погибший за Идею, бросал в объятия Идеи десятки новых мозгов, и чистый выигрыш для Идеи был очевиден
Человечество быстро регрессирует, потому что оно исчерпало свой потенциал развития, превратилось из прогрессивной силы в реакционную
Человеческий мозг, как и компьютер, является устройством для хранения и переработки информации. И точно так же, как компьютеры связаны между собой каналами связи, мозги людей могут обмениваться информацией с помощью устной речи и книг
Те, кто верил в уникальные способности старой мисс Джилхули, говорили, что она экстрасенс, но большинство считали ее ведьмой... Речь о лотерее, так? Семь и четыре — ее возраст, плюс ноль на конце, потому что, если вы об этом еще не слышали, бедняжка покинула нас...
— Мистер Малдун! Мистер Малдун! — затараторил он. — Никогда не видел ничего похожего! Да еще при ставке в девяносто пять долларов!
Малдун радостно улыбался.
— Ошибиться всего в одной цифре! — воскликнул О’Лири.
У Малдуна все упало.
— В одной цифре? — ошарашенно переспросил он
Те, кто верил в уникальные способности старой мисс Джилхули, говорили, что она экстрасенс, но большинство считали ее ведьмой... Речь о лотерее, так? Семь и четыре — ее возраст, плюс ноль на конце, потому что, если вы об этом еще не слышали, бедняжка покинула нас...
— Мистер Малдун! Мистер Малдун! — затараторил он. — Никогда не видел ничего похожего! Да еще при ставке в девяносто пять долларов!
Малдун радостно улыбался.
— Ошибиться всего в одной цифре! — воскликнул О’Лири.
У Малдуна все упало.
— В одной цифре? — ошарашенно переспросил он
Те, кто верил в уникальные способности старой мисс Джилхули, говорили, что она экстрасенс, но большинство считали ее ведьмой... Речь о лотерее, так? Семь и четыре — ее возраст, плюс ноль на конце, потому что, если вы об этом еще не слышали, бедняжка покинула нас...
— Мистер Малдун! Мистер Малдун! — затараторил он. — Никогда не видел ничего похожего! Да еще при ставке в девяносто пять долларов!
Малдун радостно улыбался.
— Ошибиться всего в одной цифре! — воскликнул О’Лири.
У Малдуна все упало.
— В одной цифре? — ошарашенно переспросил он
Те, кто верил в уникальные способности старой мисс Джилхули, говорили, что она экстрасенс, но большинство считали ее ведьмой... Речь о лотерее, так? Семь и четыре — ее возраст, плюс ноль на конце, потому что, если вы об этом еще не слышали, бедняжка покинула нас...
— Мистер Малдун! Мистер Малдун! — затараторил он. — Никогда не видел ничего похожего! Да еще при ставке в девяносто пять долларов!
Малдун радостно улыбался.
— Ошибиться всего в одной цифре! — воскликнул О’Лири.
У Малдуна все упало.
— В одной цифре? — ошарашенно переспросил он.
Те, кто верил в уникальные способности старой мисс Джилхули, говорили, что она экстрасенс, но большинство считали ее ведьмой... Речь о лотерее, так? Семь и четыре — ее возраст, плюс ноль на конце, потому что, если вы об этом еще не слышали, бедняжка покинула нас...
— Мистер Малдун! Мистер Малдун! — затараторил он. — Никогда не видел ничего похожего! Да еще при ставке в девяносто пять долларов!
Малдун радостно улыбался.
— Ошибиться всего в одной цифре! — воскликнул О’Лири.
У Малдуна все упало.
— В одной цифре? — ошарашенно переспросил он.