Если закончу этот год, не поседев, можно считать его удачным.
Жизнь — круговорот, в котором каждый должен найти своё счастье.
Судьба — странная штука! То, что для неё обычный ход вещей, для нас неожиданные повороты.
Но такой вы мне нравитесь больше. Если это игра, то никогда её не прекращайте. Если всему виной потеря памяти, то никогда её не возвращайте.
То, что кто-то почтёт за счастье, для другого обыденность.
Приятные попутчики — это не только те, кто задает удобные вопросы, но и те, кто молчит.
Жасмин первым попался на пути художнику. Он хотел, чтобы цветки его были окрашены в золотистый цвет, подобно яркому солнцу. Но художник посчитал, что первой достойна быть роза — холодная королева всех цветов.
Взявшись за окрашивание, художник совсем позабыл про жасмин, желая наказать тот за горделивый нрав. А когда вспомнил, золотистая краска уже закончилась, доставшись веселым одуванчикам.
Жасмин не стал снова просить художника раскрасить его, а в ответ на приказ поклониться ответил:
— Я предпочитаю сломаться, но не согнуться.
Так и остался жасмин хрупким белым цветком. Цветком чувственности, женственности, элегантности, внутренней силы и привлекательности. Цветком, чей дикий танец в ночи искрится лунным светом любви…
Я ругалась сквозь зубы. Правда, не матом, а, как и многие лекари, перечисляя болезни, названия которых порою способны переплюнуть любую площадную брань. К слову, брат по этому поводу ерничал, что лучше бы я, как нормальные маги, материлась, ибо отучить ругаться матом несложно. Я парировала: зато перестать матом думать – практически невозможно.
Охота бывает разной. Порою с самострелом в руках – на дичь, с пульсаром – на дичь полную и часто уже единожды умершую, с фатой в руках – на жениха, а я… Я охотилась на свой зачет.
Когда все плохо, это одно, а когда уже апокалипсис стучится в дверь и ты понимаешь, что деться некуда, остается только наблюдать.