«В нашей стране дороги славы заграждены шлагбаумами… Одаренный человек либо должен потускнеть, либо решиться на то, чтобы с большим скандалом поднять шлагбаум.»
«Летательные машины перестали быть похожими на птиц. Легкие, просвечивающие желтизной крылья заменились ластами… Летательная машина похожа теперь на тяжелую рыбу. Как быстро авиация стала промышленностью.»
«Вы прошумели мимо меня как ветвь, полная цветов и листьев»
«... мой друг, нас гложет зависть. Мы завидуем грядущей эпохе. Если хотите, тут зависть старости. Тут зависть впервые состарившегося человеческого поколения.»
«Я думал, что все чувства погибли - любовь, и преданность, и нежность... Но все осталось, Валя... Только не для нас, а нам осталась только зависть...»
«Я думал, что Валя просияет над умирающим веком, осветит ему путь на великое кладбище. Но я ошибся. Она выпорхнула. Она бросила изголовье старого века. Я думал, что женщина - это наше, что нежность и любовь - это только наше, но вот... я ошибся. И вот блуждаю я, последний мечтатель земли, по краям ямы, как раненый нетопырь...»
«А может быть, все же когда-нибудь в великом паноптикуме будет стоять восковая фигура странного человека, толстоносого, с бледным добродушным лицом, с растрепанными волосами, по-мальчишески полного, в пиджаке, сохранившем только одну пуговицу на пузе; и будет на кубе дощечка: НИКОЛАЙ КАВАЛЕРОВ И больше ничего. И все. И каждый увидевший скажет. «Ах!» И вспомнит кое-какие рассказы, может быть, легенды: «Ах, это тот, что жил в знаменитое время, всех ненавидел и всем завидовал, хвастал, заносился, был томим великими планами, хотел многое сделать и ничего не делал - и кончил тем, что совершил отвратительное, гнусное преступление...»