Я пишу это, пока мы разбились лагерем после долгого и трудного дня, проведенного верхом. Пишу на самой белой бумаге, которую можно купить за золото. Возможно, она была предназначена для более ценных мыслей, но я пишу на ней свои. Сейджес исписал свою кожу, и это сделало его слабым. Мой отец хранит слова про себя, и это делает его мало похожим на человека. Я пишу на бумаге, словно бумага и чернила могут снять с меня вину. Лекари любят пускать больному кровь, чтобы выгнать болезнь наружу, чтобы больной вернулся в жизнь обновленным. Возможно, больному достаточно дать в руки перо и бумагу: пусть яд вытекает через слова, а кровь остается в теле и делает то, что ей предназначено.