Мудрость всегда начинается с печали. С первой печали начинается мудрость.
Трехдневный отпуск я отгулял и к работе не притрагивался. Терпел, как мог. Жизнь без работы - сущая каторга, не привык я бездельничать, не привык.
- Ты должен поскорее поправиться, потому что я еще многому Должен у тебя научиться, а ты можешь научить меня всему на свете. Тебе было очень больно?
- Очень, - сказал старик.
Все у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается.
Он и так никогда не терял ни надежды, ни веры в будущее, но теперь они крепли в его сердце, словно с моря подул свежий ветер.
… Только я стараюсь не брать в долг. Сначала просишь в долг, потом просишь милостыню...
Ему теперь уже больше не снились ни бури, ни женщины, ни великие
события, ни огромные рыбы, ни драки, ни состязания в силе, ни жена. Ему
снились только далекие страны и львята, выходящие на берег. Словно котята,
они резвились в сумеречной мгле, и он любил их так же, как любил мальчика.
Но мальчик ему никогда не снился
Он питал нежную привязанность к летучим рыбам - они были его лучшими друзьями здесь, в океане. Птиц он жалел, особенно маленьких и хрупких морских ласточек, которые вечно летают в поисках пищи и почти никогда ее не находят, и он думал: "Птичья жизнь много тяжелее нашей, если не считать стервятников и больших, сильных птиц.
Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, - что поделаешь, такова уж ее природа. "Луна волнует море, как женщину", - думал старик
"Она громадина, эта рыба, и я не дам ей почувствовать свою силу, - думал он. - Нельзя, чтобы она поняла, что может сделать со мной, если пустится наутек. На ее месте я бы сейчас поставил все на карту и шел бы вперед до тех пор, покуда что-нибудь не лопнет. Но рыбы, слава богу, не так умны, как люди, которые их убивают; хотя в них гораздо больше и ловкости и благородства".