Мои цитаты из книг
Генри… Когда должна быть наша свадьба? Сегодня? Да, сегодня. Как же я… Забыла. Совсем забыла! Но…как? Я …Неужели я такая ветреная? Не умею любить? Я ведь должна страдать. Хотя нет. Почему? Ведь он предал. Предал меня! Предал, вот я его и возненавидела. В ту же секунду. Так бывает.
Мир рухнул. Я потеряла любовь и доброе имя. Все, что у меня было… Что же мне остается? Я потребовала правосудия императора. Я имею право на него, ведь мои родители погибли за империю. Меня пытаются убить, а помощь приходит от ректора нашей академии, которого я считала бесчувственной статуей. Почему же я раньше не замечала, как его глаза полыхают синим пламенем, когда он видит меня? В детстве мы с бабушкой гадали на закатах. Кровавый — к беде, рыжий… Как дождаться рыжего заката, что — по поверьям...
Я только грустно улыбнулась своему отражению в зеркале. Рыжеволосая девушка в богатом наряде, подчеркивающем все достоинства худощавой фигуры – надо же – даже грудь нашли – выглядела…симпатично. Только зеленые глаза… грустили. Бабушке бы точно понравилось – она всегда ворчала на меня за то, что я мало уделяю внимания своей внешности.
– Девочка должна быть де-воч-кой, – отчитывала она меня за синяки и ссадины, щедро смазывая их заживляющей мазью.
Мир рухнул. Я потеряла любовь и доброе имя. Все, что у меня было… Что же мне остается? Я потребовала правосудия императора. Я имею право на него, ведь мои родители погибли за империю. Меня пытаются убить, а помощь приходит от ректора нашей академии, которого я считала бесчувственной статуей. Почему же я раньше не замечала, как его глаза полыхают синим пламенем, когда он видит меня? В детстве мы с бабушкой гадали на закатах. Кровавый — к беде, рыжий… Как дождаться рыжего заката, что — по поверьям...
– Генри… – прижалась к любимому плечу.
– Госпожа Агриппа, – раздался над головой холодный голос. – Вы должны понимать, что в связи со сложившимися обстоятельствами, я не имею возможности сохранять данные вам ранее обязательства.
– Что? – медленно подняла голову, чувствуя, как от меня осторожно, но настойчиво отстраняются.
– Женщина, которая за моей спиной затеяла любовную интрижку с мальчишкой-студентом, не может быть моей женой, – отрезал жених.
Мир рухнул. Я потеряла любовь и доброе имя. Все, что у меня было… Что же мне остается? Я потребовала правосудия императора. Я имею право на него, ведь мои родители погибли за империю. Меня пытаются убить, а помощь приходит от ректора нашей академии, которого я считала бесчувственной статуей. Почему же я раньше не замечала, как его глаза полыхают синим пламенем, когда он видит меня? В детстве мы с бабушкой гадали на закатах. Кровавый — к беде, рыжий… Как дождаться рыжего заката, что — по поверьям...
Мужчина протянул мне платок. И приказал:
– Спину ровно. Решили сражаться за свою честь и достоинство – боритесь до конца.
Мир рухнул. Я потеряла любовь и доброе имя. Все, что у меня было… Что же мне остается? Я потребовала правосудия императора. Я имею право на него, ведь мои родители погибли за империю. Меня пытаются убить, а помощь приходит от ректора нашей академии, которого я считала бесчувственной статуей. Почему же я раньше не замечала, как его глаза полыхают синим пламенем, когда он видит меня? В детстве мы с бабушкой гадали на закатах. Кровавый — к беде, рыжий… Как дождаться рыжего заката, что — по поверьям...
Милфорд вспомнил, как подшучивал над Рэ, когда слишком свободолюбивый характер его избранницы злил и тревожил друга. Зря. Сейчас он искренне раскаивался! «Не смейся над другом своим — шутку запомнят Стихии!» — говорят в Империи.
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...
— Слишком мало времени прошло. И слишком не подходящий мужчина.
— Для кого не подходящий? Никто, слышишь? Никто не имеет права решать, кто подходит тебе, а кто — нет! Никто! Только твое сердце…
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...
Вот прилетит же этому поборнику хороших манер от судьбы — зря он ее дразнит!
— Вероника! А что он должен был сделать?!
— Что?! Ежу ясно, что! Сделать вид, что не видел того, что его не касается! И за мать порадоваться!
— А Еж… это?
— Это такой великий мыслитель. Из моего мира.
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...
Милфорд улыбнулся. Не маг. Конечно. Цум ходит по мирам без всяких порталов, зачаровывает пепел, баюкая на плече свою скрипку… Конечно же в этом нет и не может быть магии!
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...
А я? Я чем буду заниматься в этой вашей Империи? Об этом ты подумал?
— Простите, милорд, — король Арвин вынырнул из кустов, — я, как человек, проживший в мире Таисии довольно долгое время, позволю себя вмешаться и дать вам один совет…
— Какой же? — Милфорд крепче прижал к себе девушку.
— Дело в том, что единственным правильным ответом на вопрос вашей дамы с ее точки зрения является примерно следующий: «А чем бы ты хотела заниматься, дорогая?». И не дай Пески вам ответить что-либо другое!
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...
Эти стены помнили и первый крик новорожденного, и последний стон умирающего. Они видели битвы магов, слышали звуки рояля, шептались с призраками, были вынуждены укрывать предателей и убийц, и не имели возможности утешить беззвучно рыдающих от боли и безысходности.
Пауль Ре Тигверд, или просто Паша, вновь прибывает в Питер. Его задача – встретиться с Таей и солгать ей, сказав, что мир Империи девушке просто пригрезился… В подземном переходе Пашка встречает милорда Милфорда, начальника имперской контрразведки, которого все считали погибшим. Одновременно к месту встречи подходит Тая. И вдруг на девушку нападают мотоциклисты и похищают ее, а Пашка остается лежать на питерской мостовой с пробитой головой… Придется его высочеству Ричарду Фредерику Рэ Тигверду...