— А вот так. Она темный маг. Ее прямо на выходе из операционной приняли. Хотели с операции забрать, но там ординаторы насмерть встали и не дали им зайти. Она наивно верила, что здравый смысл победит и, не скрываясь, практиковала непопулярные методы, исследования какие-то вела. Теперь уже никто не узнает, какие. Они обезглавили нашу медицину, Мэтт. Выдернули из неё позвоночник. Мою пациентку не темные убили, ее убили такие идиоты, как Абигайль — воевать они не воевали, но до изнеможения, до трясущихся ножек хотят продемонстрировать собственную причастность и бескомпромиссность. Принципиальность! Твари…
Мы оба замолчали. Мне нечего было сказать. Мое мнение о нынешнем состоянии медицины она знала, и лестным оно не было.
– Данила, ты что делаешь?
– Повышаю твою степень развратности. А ты о чем подумала – комаров отгоняю?
– О, а у развратности есть хоть какой-нибудь максимум? – я чуть повернула к нему голову.
– Только физиологический. К сожалению или к счастью, но далеко не всё под силу смертным созданиям с использованием двух членов и трех дырочек. Но нам пока есть к чему стремиться.
– Фу, какой ты ужасный пошляк, Данила! И перестань меня наглаживать – кто-нибудь заметит.Артур, не отрывая взгляда от мерцающего экрана, меня решил не поддерживать:
– Продолжай ее наглаживать, Данила. Я не хочу быть единственным, кто ждет-не дождется титров… Какой замечательный фильм! Интересно, про что?
У них есть все, кроме меня – катализатора их страсти. И они не стояли бы сейчас там, вот именно такие, если бы не я. Я здесь не то чтобы лишний, но просто ебучий амур, соединивший несоединяемое и не отошедший вовремя в сторону. Третий им нужен – не столько Лике, сколько Артуру, поскольку он полностью раскрывается, лишь когда ощущает жесткую конкуренцию, а полностью раскрываться ему очень понравилось. Так понравилось, что он готов отодвинуть все свои стереотипы, если уже не наслаждается их преодолением. Лика же этот опыт не забудет, один никогда не равен двум, она себе память уже не сотрет. Благодаря этому, я им все еще необходим, но когда-нибудь придется оставить их, а самому вернуться к тупым Юлям и пустым на эмоции свингерам.
...два раза лично наблюдал, как все женщины мира окончательно и бесповоротно теряют Царева. Он ведь зацикленный маньяк с кругозором слепого котенка, потому у него сошлась эмоциональная петля на Лике: она и вызывает в нем уважение, которое Царев отождествляет с влюбленностью, и ассоциируется теперь с высшей формой удовольствия, к чему я приложил обе руки и один профессиональный хер. Вряд ли консервативный чудик когда-то вообще сможет посмотреть на другую. Там дело пропащее, его уже не спасти. Потом придумаю, как буду Лику от него спасать.