...Говорят, что между мужчиной и женщиной нет и не может быть дружбы, что называемое дружбой между ними - есть не что иное, как или начало, или остатки любви, или наконец, самая любовь.
– Видишь ли? – продолжал дядя, – там Софья, тут Надежда, в другом месте Марья. Сердце – преглубокий колодезь: долго не дощупаешься дна. Оно любит до старости…
Умные женщины любят, когда ради них делают глупости, особенно дорогие. Только они любят большею частью при этом не того, кто их делает, а другого.
— Дядюшка! Вы подслушивали нас! — вскричал вне себя Александр.
— Да, я там за кустом сидел. Мне ведь только и дела, что за тобой бегать да подслушивать всякий вздор.
"Я буду любить просто, без затей, буду ходить за мужем, как нянька, слушаться его во всем и никогда не казаться умнее его; да и как можно быть умнее мужа? Это грех!..."
Ревность мучительнее всякой болезни, особенно ревность по подозрениям, без доказательств. Когда является доказательство, тогда конец и ревности, большею частию и самой любви, тогда знают по крайней мере, что делать, а до тех пор-мука!
...матери не ожидают наград. Мать любит без толку и без разбору. Велики вы, славны, красивы, горды, переходит имя ваше из уст в уста, гремят ваши дела по свету - голова старушки трясется от радости, она
плачет, смеется и молится долго и жарко. А сынок, большею частью, и не думает поделиться славой с родительницею. Нищи ли вы духом и умом, отметила
ли вас природа клеймом безобразия, точит ли жало недуга ваше сердце или тело, наконец отталкивают вас от себя люди и нет вам места между ними - тем
более места в сердце матери. Она сильнее прижимает к груди уродливое, неудавшееся чадо и молится еще долее и жарче.
Человек, конечно, властелин земли, но он также и раб своего желудка.
Сердце людское только, кажется, и живет противоречиями: не будь их, и его как будто нет в груди.
Смешно воображать себя особенным, великим человеком, когда ты не создан таким!