Мои цитаты из книг
Карамелька, которая, как оказалось на поверку, способна стать донором-рекордсменом при сборе яда в серпентарии, молча кривила губки.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
«Враг моего врага — мой друг, пока наш совместный противник — не труп».
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
После того, как кость встала в сустав, лекарь наложил повязку, а поверх ее — холодный компресс (который через десяток минут сам же и убрал) и заклинание регенерации. Делал он это вдохновенно, и у меня осталось стойкое ощущение, что данный служитель Гиппократа ценит не пациентов, а болезни в них.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
— Зачем мышь пытается скрыться от змеи? Ответ очевиден: мышь не хочет умирать.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
В хвост я вцепилась мертвой хваткой и тянула на себя, как антропо-зоологическая очередь приснопамятную репку. Причем намерения у меня были такие же, как и у сказочных героев: не отпускать то, что попало в руки, и по возможности выдрать со всеми корнями.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
Почему-то сразу возникло ощущение — аристократ. Причем в настолько энном поколении, что поневоле подумалось: даже сперматозоид, давший ему жизнь, был снобом и подплывал к яйцеклетке на оплодотворение не иначе как по нормам этикета.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
Вещала девица настолько карамельной внешности, что при взгляде на нее лично у меня все слипалось.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
На ценность всегда находится много желающих стать ее хозяином.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
Лопатки сразу же ощутили все прелести матраса, чья толщина могла гордо носить приставку «нано».
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?
Лифчик — единственная вещь в женском гардеробе, которая приносит радость, когда становится мала.
Питер обыденный и магический. Один мир живет, не зная о существовании другого. Обычная студентка Светлана отнюдь не желала быть посвященной в чародейские законы, но приговор коллегии волшебников обжалованию не подлежит. Ей приходится расстаться с мечтой и поступить в институт чародеек, где действуют совершенно неблагородные правила настоящего женского серпентария. Сумеет ли в хитросплетении прошлого и будущего выжить юная чародейка?