… не люблю больницы, тем более травматологии. Публика там загадочная собирается: то ли стая умирающих лебедей, то ли тайные члены бойцовского клуба.
Наши взгляды встретились, и я замерла: на меня в упор смотрели два искристых зеленых глаза с вертикальными зрачками. Очень красивые, даже светились немного, словно солнце в молодой листве играло. Но змеиные зрачки?! Мозг услужливо подсунул картинки из недавно прочитанных книг. Так вот, подобной физиологической особенностью на Орбисе могли похвастаться только драконы. Здоровенные зубастые ящеры, плюющиеся огнем и магией, умеющие принимать разнообразные формы, но упорно предпочитающие человеческий облик.
– Не боись! – Бернард ободряюще хлопнул меня по плечу. – Как говорится, без труда не вытащишь и вурдалака из склепа.
Уборку? А что... Когда Яга, встав на пороге, бросила, оценивающий взгляд на сени, она поняла: слова " приберусь малость" были сказаны сгоряча. Тут требовалась многодневная работа десятка усердных слуг. А уж что в горнице творилось...
Баба-Яга сидела на прогнившем, хлипком крыльце, лениво перебрасывала с руки на руку волшебный клубочек, краем уха слушала стоящего перед избушкой царевича (тот нес что-то про больного батюшку, жар-птицу и молодильные яблоки) и от скуки прикидывала: самой съесть этого юнца или со Змеем Горынычем поделиться?
Ежели есть самой, то больше достанется. Но тут надо слезать с крылечка, топить баньку, чтобы попарить добра молодца (немытую еду бабка не уважала)...
Вино подобно духу в множестве обличий: то обжигает, словно пламя, то холодно, как лед; то окутывает, словно путы сна, то жестоко, как злой демон; то мягкое, как шелк, то острое, как клинок. Вино повсюду, и сила его велика. Вино может «освободить» человека и раскрыть его таланты, дать ему крылья и вознести до небес, а может показать его истинную сущность — своеволие и эгоизм, распущенность и высокомерие, вино может заставить заглянуть в самые мрачные бездны души.
Вампиры… Ага, кусают, пьют кровь, превращают в подобных себе либо в гулей… Да в каком веке вы живете, люди?!
Дойдя до раздела защиты от вампиров, я и вовсе схватилась за голову. Мне, очевидно, надлежало ночевать в церкви, а лучше прямо в ванне со святой водой, укрывшись одеялом из чеснока. При этом стоило коварно прятать под чесночной же подушкой осиновый кол и крест, желательно серебряный. А когда доведу всем этим несчастного вампира до инфаркта, нужно отрезать ему голову, запихнуть в рот чеснок и сжечь тело.
Устало прислонилась к двери ванной, находившейся практически напротив входа в неимоверно узком, зато длинном коридорчике из разряда «больше двух не собираться». Сползла по ней спиной, села на пол, тяжело вздохнула и начала собирать рассыпавшиеся вещи. Пару скальпелей в герметичной упаковке, бинт, охапку катетеров, систему и бутыль физраствора для капельницы, шприцы, лекарства и стетоскоп. Впрочем, все это к моей специальности никак не относилось. Скорее уж хобби, ведь работала я вообще рентгенологом. А хобби мое называлось «тыжврач» у доставучих соседей.
А как он умел соблазнять! Лишь знаменитый Дон Жуан мог соперничать с нашим героем в этом тонком ремесле. Про его мужскую силу и размеры детородного органа ходили легенды среди женского населения не только этого поместья, но и далеко за его пределами. Такие славные образчики мужской силы, каким был фаллос Владимира, после смерти владельца, должны сразу же, с почетом выставляться в Анатомическом музее или на полках Кунсткамеры.
Негромко щёлкнул скрытый рычажок, и шкатулка открылась. Я сразу же заглянула внутрь, едва не столкнувшись с Княжевичем лбами, и некоторое время с удивлением рассматривала обнаружившийся там предмет.
- Ключ? - произнесла я, протягивая руку и вынимая из шкатулки изящный ключик, изготовленный, судя по всему, из серебра, и причудливо украшенный завитушками и камнями.
- Никогда раньше таких не видела, - призналась я, передавая ему ключ... Интересно, что он открывает, - вслух подумала я.
- Думаешь, все ключи обязательно должны что-то открывать? - усмехнувшись, заметил Дарий.