Ветана – маг жизни, теперь в этом нет сомнений, а значит, рано или поздно на нее начнут охоту ищейки Храма. Как быть? Бежать? Спрятаться от всего мира, поменять имя, забыть о своем призвании и молиться, чтобы не нашли? Если бы это было так просто! Но маг жизни, дар которого пробудился, не может отказать в помощи больному. Никогда. Никому. А люди, они разные. И кто знает, что перевесит: благодарность или желание получить награду? Кому можно довериться и на кого положиться? Кому не страшно...
Мы, женщины, слабее. Мы беззащитны перед мужчинами – и в этом наша сила. От тех, кто слабее, ждут только слез и криков. Вот и плачь! Рыдай, падай на колени, кричи, что есть сил… и бей. Только наверняка.
Кажется, хозяин места сего соблюдает старый принцип: «два сантиметра не грязь, а три – сама отпадет».
Говорить можно и молча. Языком жестов, взглядов, мимикой лица…
…Если тебя облает собака, не стоит гавкать на нее в ответ…
— У него и сотрясение мозга, да?
— Были б мозги, было б сотрясение…
…Все люди сволочи.
Не сволочь?
Маскируется!
Не знаю за человеком грехов?
Придумаю!
Лицо благородной дамы должно быть всегда спокойно. Что бы ты ни услышала, что бы при тебе не происходило, сдержанность – это краеугольный камень характера истинной леди. Спокойствие и достоинство.
— Брак без любви – это проституция по закону…
…Высокое происхождение не в драгоценностях и платьях, оно во внутреннем стержне, который безошибочно распознается рожденными в канаве.
Взгляды – это тоже искусство. Смотреть надо прохладно, отстранено и брезгливо, чтобы человек понимал, он – неподходящий элемент в твоей картине мира. Ты не привыкла смотреть на подобное ничтожество. Можно еще улыбаться краешками губ. А если сосредоточишь взгляд на человеке – смотри ему в переносицу. Или в точку на лбу, посередине, чуть повыше бровей. Но не глаза в глаза. Это взгляд равных, а ты – выше него.
Разве родство по крови имеет значение там, где есть родство по духу?
Верно говорят, придет беда – узнаешь цену. И себе, и своей жизни, и своему опыту.
Все, все можно потерять. Был у тебя титул – и нету, был дом – и уйти пришлось, были деньги, власть, положение в обществе – все, все в один миг развеялось туманом. А вот то, что у тебя в голове, да в руках – то всегда с тобой останется.
Говорят, злоба, зависть, ненависть искажают черты лица. Это верно.
Но тревога, боль и надежда тоже с этим неплохо справляются.
…Вот бывают же такие люди! И слова тебе еще сказать не успели, а ты уже твердо знаешь, что вы не подружитесь!
…Что это за жених такой, которого увести можно?
Если он баран, так и пес с ним, ты-то не овца!
Наш мир велик, он не оставит своих детей без помощи, просто мы разучились ее просить.
Я - женщина. Меня учили правильно тратить деньги, а не зарабатывать их.
Ночь скользила мимо маленького домика, задевала его краем плаща, перебирала звезды, вальяжно пересыпая их с ладони на ладонь.
Можно помочь человеку, но не стоит сажать его себе на шею. Известно же, что в первый раз тебя поблагодарят, во второй кивнут, а в десятый поинтересуются, почему это ты своих обязанностей не выполняешь?
Среди говорящих существ дольше живут те, которые говорят меньше
Я – женщина, меня учили правильно тратить деньги, а не зарабатывать их.
Много таких хвостатых тварей бегает. То-то и оно, что много. Только они – твари, не скрывающие своей сущности, а люди прячут себя под кружевами и титулами. Иногда так замаскируются, сразу и не поймешь, что это очередная тварь. Кто лучше – хорошая собака или плохой человек? Лично для меня ответ очевиден.
1 Доля лекаря именно такова. Покоя тебе не будет ни днем, ни ночью, ни утром, ни вечером. Его вообще не будет. Работа это часто тяжелая, неблагодарная, больные народ тяжелый, но есть моменты, которые все окупают. Случаи были разные, очень разные, но все сводились к одному. Разрушать, убивать, причинять вред такие как я не умеют. Вообще. Нашей силе это не свойственно.
2 Стук в дверь прекращается – и неизвестный начинает выламывать мне окно. Лупит так, что аж стекло трясется, пыль из шторок вылетает…Бородатое нечто смотрит коровьими глазами, а поскольку темно, на улице где-то заполночь, часа три ночи (точно знаю, легла в двенадцать, мазь уваривала до последних колоколов), то именитого купца по кличке Жмых и Жмот (да-да, встречаются равно и та, и другая) я опознаю не сразу. Мужчина весь встрепан, словно его об стену били, рубаха несвежая и распахнута так, что видно волосатенькое брюшко, куртка криво запахнута и кое-как застегнута на одну пуговицу, сапоги вообще неясно откуда…– Так жена моя! Милочка моя, родить никак не может, почитай уж третьи сутки пошли… И услышали вердикт. Либо жена, либо ребенок.