— Матрёшка, — лицо Гаса напряжено, когда он находит мою руку и слегка сжимает, — я знаю, что далёк от идеала, но с тобой готов меняться к лучшему. Каждый день. Эта неделя была самой ужасной в моей жизни, и я не хочу пережить такое ещё раз. Я бы прилетел к тебе на следующий же день, но знаешь, проще научить Бритни петь, чем американскому гражданину попасть на территорию санкционной России. К счастью, за деньги в твоей стране можно, действительно, всё. Я к чему всё это, матрёшка, — его голос становится ниже, — ты моя гирлянда на двести пятьдесят, и у меня от тебя пробки повышибало окончательно и бесповоротно. Никакие зайчики и кошечки на хер не нужны, — впивается в меня взглядом и сжимает мою левую руку.