Мои цитаты из книг
Я не знала другого мужчины, который мог бы вывести меня из равновесия одним взглядом.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
В груди возникло какое-то чувство, тяжелое, неустойчивое и всепоглощающее. Это было слишком близко к панике.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
Я не религиозный человек, но и не настолько наивна, чтобы верить, что все можно объяснить без какого-либо сверхъестественного вмешательства.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
«Когда ты так долго чем-то одержим, а потом оно становится твоим – это все равно что познать Бога. И никто не уходит из чертова рая добровольно.»
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
— Почему ты поставила на него, если знала, что он не выиграет? — Разве ты не хотела бы, чтобы кто-то поверил в тебя, даже если бы знала, что не сможешь этого сделать?
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
Казалось, мужчины просто не могут понять, что девушка может оставаться одинокой и счастливой.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
Ночные грехи всегда звучали мерзко при свете дня.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
Мой брак был спектаклем, в который я продолжала играть - развод был неслыханным понятием для "Коза Ностра", - но я отказывалась позволять бриллианту на моём пальце, символу любви, сковывать меня, когда ни о какой любви не шло и речи. По крайней мере, ответной.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
Грехи ночи никогда не звучали так хорошо днем.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...
- Тебе ведь достаточно взглянуть, чтобы женщины падали к твоим ногам. Я начинаю его раздражать. - И тем не менее ты стоишь. Я засмеялась. - Меня не интересуют мужчины, даже такие красивые, как ты. - Потому что ты замужем? - Потому что я устала.
Ее наряды слишком обтягивающие, каблуки – слишком высокие. Она смеется слишком громко, ест без приличий, и ее язык такой резкий, что многие боятся с ней спорить. Мало кто знает, что за самоуверенной маской скрывается женщина, которая боится каждого шороха. Но в обществе Джианна всегда сохраняет свою решительность... по крайней мере, пока не появился он. Многие видят в нем примерного защитника нравственности, агента спецслужб, защищающего закон. В преступном мире Нью-Йорка его знают как...