К Лале подходит чиновник и просит показать документы. Лале закатывает рукав, демонстрируя свое единственное удостоверение личности: 32407. — Я словак, — говорит он. — Добро пожаловать домой.
Мы все в одной гребаной лодке.
Как может кто-то сотворить такое с другим человеческим существом?
— Откуда тебе знать, жива ли она? — О-о, она жива. Бывало у тебя такое, чтобы ты точно знала? — Пожалуй, нет. — Значит, ты никогда не влюблялась.
Я выживу ивыйду из этого места. Выйду отсюда свободным человеком. Если ад существует, я увижу, как эти убийцы горят в нем.
Если утром ты проснулся, значит это хороший день
- Ты увлек его благородными идеями. Ему хотелось спасти хотя бы одного человека. - Спасти одного - значит спасти мир, - завершает Лале фразу.
Мы попали в дерьмо, но давайте постараемся не захлебнуться в нем.
— Это хороший и дорогой крем, над составом которого я бился без малого год. Хотел помочь всем тем, чья кожа сохнет и покрывается трещинами от долгой изнурительной работы.
— Всем женщинам такое знакомо! Руки же выдают возраст сильнее лица, они и шея — главные предатели. Мы же за жалкие, — я повертела баночку и нашла на ней подпись “двадцать шесть”, — тридцать пять монет поможем им дольше сохранить привлекательность и наслаждаться гладкостью рук и ароматом. Вербена, роза, жасмин…
— Ты мое наказание, — он тяжело вздохнул, подумал, и взялся за работу.
— А я кот, — вздохнула я и полезла по стене. – Не о такой работе думал, устраиваясь к аптекарю, ох не о такой. — У нас опасное ремесло. Ты еще не пробовал закрыться раньше времени в сезон простуд.