У меня не было дара, харизмы, запоминающейся внешности, связей при дворе, и моя семья всего лишь была баронами.
В безвыходной ситуации человек готов поверить всему.
Я молчал и думал, что, может, в бомжевании и есть какая-то романтика, но это не столько свободные люди, сколько несчастные. Не прижившиеся. Не принявшие условий игры девяностых. Именно тогда у мусорников стали появляться люди, и это было по-настоящему страшно.
«Мне было стыдно за то, что я открылся ей, но потом подумал, что люди часто стыдятся совсем не того, чего должны бы. Человечность, забота, любовь — это нормально, стыдно быть конченым утырком. Но это почему-то мало кого смущает»
Я тоже получил свою минуту славы. Обо мне пи- сали в газетах, называя бесстрашным героем, к нам в морг приезжало телевидение. Хотя не скажу, что это меня радовало. Чувствовал ли я, что стал другим? На- верное, нет. За эти месяцы я уже столько раз превра- щался из героя в труса, потом из труса обратно в ге- роя, что уже запутался. И хотел просто снова стать самим собой.
" - Рано или поздно, Ванька, всё закончится. Что разрывало на части, будет только иногда вспоминаться..."
«И тут чуть сбоку я заметил какое-то строение, напо- минавшее погреб. Для разваленного здания он выгля- дел неплохо, сохранилось даже деревянное крепление, на котором когда-то держалась дверь. Никогда не верил фильмам ужасов с этими их внезапно появляющимися воронами. Но тут какая-то птица неподалёку отвратительно поздоровалась со мной звуком, напоминающим треск рвущейся ткани. Я вдруг ощутил ещё один запах, точнее сказать, тяжёлый смрад. Как-то я ночевал у одной девчонки пару дней подряд, у неё на столе в вазе стояли цветы. И вот от этой воды запах был примерно такой же тяжёлый...»
«Лена опустила глаза, а я достал из кармана меда- льон, положил его ей в руку, развернулся и зашагал. Просто зашагал, чтобы быстрее уйти. Наверное, таким мне и суждено было запомнить наше прощание — её волосы, сдуваемые с лица лёгким ветром, пыльная дорога и невысказанные чувства. Кажется, здесь и кончается вечная весна. Кончается предчувствие чего-то большего. Может, просто закончилось детство...»
«Скажи кто-нибудь, что буквально завтра я буду го- тов не просто остаться один в морге ночью, но ещё и с восторгом соглашусь отдежурить за другого, я бы долго смеялся. Никогда не знаешь, что подкинет тебе судьба...»
«Помни, Иван, настоящая женщина — это совершеннейший оборотень в иерархии перевоплощений. Она может быть одновременно и змеем, и яблоком, ангелом и дьяволом. Она никогда не играет по правилам. Она как пазл, который можно собирать часами, а потом в какой-то момент из-за неловкого движения всё рассыпается. И тебе нужно создавать картину заново»