Мои цитаты из книг
Ты говорила: какой город, какой красивый город, надо красиво жить в нем. Гуляла со мной, я помню. Архитектор Воронихин, да. Архитектура в порядке, да. Мамочка, мы-то не подходим к ихней архитектуре, мы-то – мусор, если нас всех убрать – этот город только обрадуется. Я там мела, мыла, в архитектуре. Пристроилась один раз, на стрелке, где Биржа, в Военно-морском музее унитазы чистила, зимой лед колола, все путем. И чувствую – не могу. Прихожу к этим ступеням, к этим колоннам, а они на меня глядят… вот как на вошь. Я хотела, знаешь, так ласково, я вот к вам, чтоб чистенько, а кругом такое молчание и презрение – ты дрянь, ты пьяница, ты и мыть-то не умеешь, ничего не умеешь, дерьмо пролетарское, вообразили, вши, что они хозяева, всякий труд у нас почетен.
"Здравствуйте. Я очень рада вам. Здравствуйте. Я сегодня буду с вами. Я — актриса, на главные роли. Я — героиня, честное слово. Но я, знаете, отстала от своей труппы. Никого нет, понимаете, какая штука. Я одна. Где моя труппа — не знаю. Куда все подевались? Где герой-любовник, где благородный отец, где комик, где трагик, где инженю, где гран-кокет, где резонер, наконец? Никого! Сегодня вы будете со мной одной, а я — отличная актриса. И я иду играть!" ...
Когда я чую жжение в груди, я вижу, как с другого края поля
Ко мне несется маленькая Оля с истошным криком: «Деда-а-а, погоди-и...»
И я гожу, я все еще гожу и, кажется, стерплю любую муку,
Пока ту крохотную руку в своей измученной руке еще держу.
Один из известнейших артистов, а также писатель и поэт Леонид Филатов перед смертью долго болел. Он перенёс инсульт, потерял одну почку, а через год — вторую, жил на диализе целых два года в ожидании донорской, а после пересадки прожил ещё несколько лет. О том, что помогало ему держаться, он незадолго до смерти написал чудесное, глубокое и очень светлое стихотворение. В этих строках — всё, что нужно знать о любви и желании жить.
Если русский человек захочет что-то раскурочить, он это сделает.
Человек способен привыкнуть ко многому.
Привычным может стать настоящее, имеющее два будущих, в каждое из которых можно при желании отправиться.
Но с некоторыми вещами свыкнуться нельзя.
Например, с мыслью, что только от тебя зависит, какое будущее станет реальным.
Особенно трудно, если приходится выбирать между жизнью лучшего друга и судьбой человечества.
Кошки на душе перестали скрести – нагадили и ушли.
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
– Что-то ты совсем скис, – заметил Кайрат.
– Нельзя сейчас вянуть, Диман. Лепестки врозь, тычинки вверх! Взломанная хата – еще не повод задирать лапки. Раз зашевелились гады, значит, мы на верном пути.
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
– Постой-ка, – прищурился Бикфорд, – ты сдрейфил, что ли? Куда подорвался-то?
Кайрат развернулся на каблуках.
– Ну и дурак! – воскликнул он. – Включи мозги досрочно, пошевели нейронами. Если вас уже запалили, то, значит, остался я один.
– Последний козырь в рукаве? – уточнил я.
– Last man standing, – полупрезрительно сказал Бикфорд. – Героя надо сберечь до финальных титров. Логика твоя понятна, выводы рациональны. Чао!
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
Видя мое удивление, Кайрат прокомментировал:
– Бикфорд считает, что в эпоху вайфая и цифровых технологий замочная скважина – никому не нужный атавизм.
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
– Что мы имеем? – продолжил я. – Некая китайская компашка впаривает через Интернет сомнительный программный продукт. И от этого продукта у людей немного едет крыша. Так? А теперь, похоже, планируется встроить эту программу в половину гаджетов, которые ввозятся из Китая. Зачем?
– Извлечение выгоды, – сказал Кайрат.
– Власть, – возразил Бикфорд.
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
– Слишком удобный вариант, да? – спросил Бикфорд.
– И слишком успокаивающий.
– Почему это? – удивился я.
– Потому что предполагается, что потом от нас отстанут, – зло ответил Кайрат. – Но так не бывает! Корову доят, пока она не сдохнет. А еще нас учили: ранжируйте угрозы. С первоочередными надо разбираться сразу – иначе они первыми разберутся с тобой. Гранатометчик в окне важнее танка за углом. И сейчас у меня вот тут, – он постучал кулаком по голове, – просто колокола звенят: тревога! Аларм!
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?
Мы мыслим рамками государств, а на самом деле глобальные решения давно принимаются транснациональными монстрами, которые круче любого государства.
Что может облегчить жизнь рядового менеджера, главный враг которого — рутина? А что можно сделать, если все мы — менеджеры? От министра до школьника? Как найти способ управления нами?